Читать «Элегия Михаила Таля» онлайн - страница 70

Миша остался как бы за занавесом, и мне долгое время не хотелось этот занавес приоткрывать. Он же почувствовал себя уязвленным,‘и, я думаю, мои взаимоотношения с “министром” сыграли свою роль в окончании его затяжного романа с Л.

Полагаю, что моя история сильно его ранила, но, клянусь, ничего нарочито предумышленного с моей стороны в этом не было. Мы с “министром” не афишировали свои встречи, но и не скрывали их, во всяком случае, до поры до времени. Он был человеком властным и влюбленным в меня очень. Плюс к этому прибавьте его положение в Латвии, возраст и вам станет ясной подоплека его ненормальной ревности ко мне. Его “профессура” следила за мной днем и. ночью. Меня фотографировали, когда я входила в отель, меня фотографировали, когда я выходила из отеля. Я не могла зайти в ресторан или в кинотеатр незамеченной. Я шла по улице и оборачивалась, как шпион в детективном фильме. Геру мог остановить на улице “министерский” шофер и спросить, “где мамочка?”, “кто звонил мамочке?”... “Министр” был просто болен мною. Он звонил Мишиной маме и интересовался, где я. И если Ида говорила, что я, например, в ванной,

И

116» он звонил через пятнадцать минут и спрашивал у нее, почему я так долго не выхожу из ванной.

Полюбила ли я его? Наверное, да... И боялась... Хотя понимала, что ничего плохого он мне не сделает. Его ревность и подозрительность объяснялись не только положением в высших сферах, не только его властолюбивым характером, но и тем — это было главное, — что он страшился потерять меня. Наши отношения в глазах всей Риги были эпатажными, скандальными. Обойти стороной коммунистическое ханжество и пуританство “министру” не удалось. Он стал “пятном” на Центральном Комитете Коммунистической партии Латвии. Ему начали “грозить пальчиком”. Его вызвали в ЦК и сказали: “Вы не будете ни членом ЦК, ни министром. Вы будете никем, если не прервете порочащую коммуниста связь. Ваша “дама” — официальная жена Михаила Таля”. О случившемся он сам мне рассказывал... Он предлагал мне развестись с Мишей и выйти за него замуж, но мне это было не нужно — при всей привязанности к нему, при всем том, что он делал для меня, я понимала, что брак наш не будет счастливым, потому что мы, как говорят, из разных команд. Он - каста, латыш, член ЦК, а я - актриса-еврейка без роду, без племени... Меня устраивало все как есть. Скажу больше — мне так было удобно...

Его подогревало еще и то, что я оставалась вполне самостоятельной женщиной. Я прошла конкурс в Вильнюсский джаз-оркестр и быстро стала его ведущей солисткой. Начались гастроли по Союзу. Я стала прилично зарабатывать, и единственной проблемой у меня стала проблема Геры. Во время гастролей по Средней Азии он оставался с Идой, но Ида очень серьезно заболела, и ее приятельница, которая работала в санатории для детей-сирот, забрала Геру туда.

Гера провел в санатории три мучительных для себя месяца. А на меня тем временем обрушились несчастья. В Ашхабаде меня пришлось срочно оперировать. Лежу в больнице, сорок градусов жары, вентиляторы, сквозняки... Подхватываю в послеоперационном периоде двустороннее воспаление легких и чуть не отдаю Богу душу...