Читать «Школа на пригорке» онлайн - страница 3

– Знаете, Нина Ефимовна, школу нашу решили не закрывать. Так что работайте на здоровье…

Нина Ефимовна посмотрела благодарно на председателя, засуетилась, что-то про угощение заговорила, но председатель пообещал заехать в другой раз и укатил на своём мотоцикле. А Нина Ефимовна уселась на крылечке школы и всё заново обдумала. Ей стало не по себе. Выходит, вроде для себя она старается, свой кусок хлеба стережёт. А ей, собственно, уже ничего не надо. Пенсия ещё в прошлом году назначена, можно жить без забот, на харчи хватит, да и сын в помощи не отказывает.

При воспоминании о сыне опять больно кольнуло в груди, крапивным ознобом обожгло тело. Витька, единственный сын, ей казался надеждой и опорой по всех делах. Рос он мальчишкой смышлёным, к технике тянулся, и в мать эта тяга его большую радость вселяла – будет в доме хозяин, а в селе работник. А Витька в армию после техникума механизации ушёл и больше в Одноличку не вернулся. Вернее, приехал весной после демобилизации на месяц, отец уже в больнице лежал с инфарктом, с друзьями хороводы проводил и как-то сказал как обухом ударил:

– Уезжаю я, мама…

– Куда? – только и нашлось одно слово у Нины Ефимовны.

– В Архангельск.

– О Боже, зачем же так далеко?

– А я, мама, на торговый флот подамся. Договоренность у меня с одним капитаном состоялась – третьим механиком берёт.

– Витька, а как же мы с отцом? Видишь, вон отец совсем расхворался, сердце у него, как движок старый, чихает, а не работает, да и специальность у тебя деревенская.

Витька обнял мать, закружил по комнате, как в танце.

– А я, мама, хочу дальние страны посмотреть, – и вдруг спросил без передыха: – Ты когда-нибудь в Сингапуре была, в банановом, лимонном Сингапуре?

– О чём ты говоришь, Витенька, при чём тут Сингапур?

– А при том, мама, что из твоего окошка только одна Одноличка и видна. Скука тёмная, хоть и четыре окна на белый свет. Ты в эти оконца только и видишь десять домишек. А я на мир хочу в широкое окно смотреть. Ты когда-нибудь в панорамном кино была? Нет? А я вот в армии два раза ходил.

Смотришь, а прямо на тебя машина едет или корабль надвигается, – страшно, хоть и понимаешь, что сидишь в кинотеатре. Вот и я хочу, чтобы жизнь на меня надвигалась до страха в глазах, чтоб я весь мир в охапку мог схватить.

Непонятно говорил Витька, а может быть, чужими словами. Ему бы возразить резко, прикрикнуть, затопать ногами, но у Нины Ефимовны такой силы не нашлось, не защищённой она от этой бравады оказалась.

Вот так и очутился Витька Бог знает где, перепахивает моря-океаны, а свои поля, что за Одноличкой холстом на ветру полощутся, бросил. Даже на отцовские похороны не приехал, находился в плавании, из Тринидада телеграмму с многочисленными штемпелями прислал с выражением соболезнования. Нина Ефимовна потом, когда в себя пришла от горя свалившегося, атлас нашла и эту республику Тринидад и Тобаго разыскала, и даже волосы у неё подниматься начали. У чёрта на куличках земля, где-то в океане пнями острова торчат. Вот куда Витьку судьба умыкала, и ничего, горя мало, жизнью доволен, телеграммы шлёт, как рапорты.