Читать «Шемячичъ (Proza.ry)» онлайн - страница 136

Видя князя и в гневе и в скорби одновременно, слуги старались не попадаться ему на глаза: рука у князя тяжелая, «приголубит» — мало не покажется. Даже постаревший пан Кислинский, на что «правая рука» князя в хозяйских делах и дока в других вопросах, но и тот держался в сторонке. С одним неосторожным словом можно в немилость попасть. Княгиня же, Ксения Михайловна, и в обычное время редко расхаживавшая по дворцу, теперь же стала не слышна и не видна, словно ее и в живых не было. И только сивобородый воевода не страшился приблизиться к князю.

— Княже, не бери оскуду в голову, — утешал, как мог, воевода Клевец. — Кто чист душой и мыслями, к тому грязь не пристанет. Правда восторжествует над лжой. Всевышний не даст в обиду…

— Твои бы слова да Господу в уши… А еще лучше — сразу в уши великому князю и государю Василию Иоанновичу, — не очень-то верил в благополучный исход дела Шемячич. — Его племянник Дмитрий, — на что кровь по батюшке родная, — но и тот не помилован, так и сгиб в заключении1. А я кто таков, чтобы правду искать?..

Однако случилось невероятное. Из Москвы прибыли служивые люди во главе с думным дьяком Андреем Волосатым, но не для того, чтобы взять Василия Ивановича в железа, как хотелось черниговскому князю, а для расспроса видоков и послухов.

Без малого полгода «копались» дьяк и подьячие в тонкостях дела, кормясь у того, на кого искали вины. Был опрошен воевода и прочие начальные ратные люди, в том числе Дмитрий Настасьич, входивший в силу. Не оставили в стороне пана Кислинского, уже несколько лет ведавшего всем хозяйством князя — замком, дворцами, казной. Да что там пан Кислинский, опросили десятка три челядинцев и слуг. Потом дошла очередь и до священнослужителей. Особенно много беседовали с отцом Иеронимом, священником церкви Рождества Христова. Но никто из опрошенных не показал против князя. Все, словно сговорившись, высказались о нем по-доброму, без изъяна и оговора. Даже слуги и челядинцы, которым князь, чего греха таить, случалось сгоряча и в морду мог двинуть, и плетью отхлестать. Московские подьячие, ведшие опрос, только хмурились да руками разводили — уплывал от них хороший куш и ясак от богатств княжеских, найди они его вину.

Вступились за рыльского князя и московские бояре Даниил Щеня и Яков Захарьевич Кошка, хорошо знавшие Василия Шемячича по походам против Литвы. Замолвили перед государем слово Глинский Михаил и митрополит Симон. И Василий Иоаннович велел розыск по делу прекратить, рыльского князя оправдать. А с черниговского и стародубского князя Василия Семеновича повелел взыскать деньгами в государеву казну за обиду и клевету. А чтобы во всей Руси знали о справедливости государя, по данному делу была издана специальная грамота, копия которой подарена Шемячичу, как проявление великокняжеской любви и милости к нему.

— Фу! — облегченно вздохнул Василий Иванович и стал готовиться к свадьбе сына на сестре братьев Глинских Анастасии.

Принципиальная договоренность уже была достигнута, ждали только благоприятного исхода разбирательства по оговорной челобитной.