Читать «Шемячичъ» онлайн - страница 145

Остановился на посольском дворе. Сначала решил было к кому-нибудь из знакомых бояр да князей обратиться, но передумал: «Неизвестно, как встретят. А то и позору не оберешься, коли от ворот покажут поворот, и не солоно хлебавши останешься».

Через приказных людишек, «крапивное семя», ошивавшихся на дворе, дал знать в Кремль о своем прибытии. И 17 августа был принят в митрополичьих палатах самим государем.

Оба: и государь, и митрополит были милостивы и радушны. Усадили на стол, предложили угощенья: вина, яства. Хоть этим рыльского князя не удивишь — и у себя во дворце трапеза без вин и вкусных яств не обходится — был доволен: «С честью встретили». Распросили о житье-бытье на окраине государства, о походах против татар. Потом перешли на отношения с соседями. Пожурили, что братской любви нет, а это государству поруха.

— Так то не я каверзы делаю, это на меня нелепы и поклепы возводят, — стал оправдываться Василий Иванович. — Я же смирен, яки агнец божий.

— Вот потому и честь тебе, — улыбнулся ласково да медоточиво митрополит, а великий князь согласно главой кивнул. — А супротивнику твоему опала государева: в его земли государевы люди наместниками поехали. Будут следить, чтобы он кому-либо худа не сделал…

— Я готов с ним глаза в глаза встретиться и все его неправды высказать… — ободренный ласковым приемом, продолжил Шемячич. Но митрополит перебил:

— Всему свое время, всему свое время… Ты, князь, яства пробуй да государя благодари.

Рыльскому князю ничего не оставалось, как пробовать подаваемые яства да сердечно благодарить великого князя и митрополита.

Потом был свод «глаза в глаза» с доводчиками князей Пронского и Черниговского, на котором Василий Иванович Шемячич полностью обелился. И доводчики супротивных князей ему были выданы головой.

— А где же сами князья-обидчики? — поинтересовался Шемячич у великокняжеских дьяков, проводивших свод.

— В Москве, — ответили заучено те, — но хворыми сказались… — И подмигнули игриво. — А тебя великий князь и государь всея Руси на пир приглашает.

Званый пир у государя был еще великолепней, чем у митрополита. За столом прислуживали дети боярские — стольники и чашники. Все — в парчовых, шитых золотом одеждах, в красных сапожках, в шелковых рубашках. Все — светлорусы да голубоглазы. А главное, молчаливы да исполнительны: стоит великому князю бровью повести, как они уже возле него кружат, стоит моргнуть — как вина да яства с государева стола на стол того или инога пожалованного князя либо боярина несут.

В великокняжеских палатах от свечей во множестве подсвечников светло как белым днем да при ясном солнышке. Сам великий князь во всем своем царственном уборе восседает на златом троне. Если у гостей посудка серебряна, то у самого государя — золотая. Так и горит, так и сверкает, так и переливает огнями семицветными!

Но вот пир закончен, и пора рыльскому князю домой возвращаться. Тут к нему и подошел государев дьяк Елизар Суков и вручил с ехидной улыбкой грамотку, согласно которой грады Путивль, Малый Ярославец, Каширу, Кременец и Радогощь необходимо было временно отдать на кормление государеву брату Дмитрию Иоанновичу.