Читать «Шарф» онлайн - страница 12

Игорь Сапожков

Павлик, как был в военной форме, вернулся в город. Первым делом он поехал навестить Якова Феликсовича. Дверь ему открыла румяная тётка:

— Вы до Гурвычей? Запизнывся ты солдатик, воны до Израилю поихалы. И Яша и мама ихняя, але таки добри люды — собаку нашего выликувалы! А ты Павло?

— Да…

— Так Яша тоби посылочку залышыв, зачекай тут… — и она исчезла в глубине квартиры. Через несколько минут тётка вернулась и передала Павлику, завёрнутый в плотную бумагу пакет, — Борщыку с чесночком хочешь?

Павлик развернул пакет на скамейке у ограды зоосада. В нём была короткая записка и потрёпанная временем книга: А. С. Пушкин «Сказка о царе Салтане». Павлик открыл её наугад:

«… Ель в лесу, под елью белка;

Диво, право, не безделка —

Белка песенки поет

Да орешки все грызёт.

А орешки не простые,

Все скорлупки золотые…»

Обратно в зоосад Павлика не взяли, место было занято, зато сторож, который раньше сдавал ему комнату обрадовался, увидев старого знакомого. Павлик рассказал ему обо всём, тот достал из заначки полулитровую бутылку водки.

— Я не пью, дядя Серёжа, — отказывался дембель.

— А что здесь пить, — искренне удивился сторож, — её вдохнуть и нету…

— Всё равно не буду!

— Некрасиво это, не по-людски как-то, отца родного не помянуть…

Они быстро выпили бутылку, закусив вкусным ржаным хлебом, от сала Павлик отказался, дядя Серёжа удивлённо пожал плечами, но не настаивал. Затем Павел ещё два раза бегал в гастроном за водкой и папиросами. Он ушёл под утро. Ходил вокруг ззоосада пока его не задержал военный патруль. Поначалу он получил пять суток ареста за нарушение формы одежды, свою дембельскую фуражку он подарил сторожу в знак вечной дружбы. Потом какой-то любопытный лейтенант из комендантского взвода, нашёл за обложкой военного билета Павла Сычёва, письмо с вражеским адресом… Павлика ещё толком не протрезвевшего, привезли в особый отдел при гарнизоне. Там его неторопливо и скрупулезно допросил пожилой майор с битым оспой лицом. Павлик выпил подряд два стакана холодной воды, немного пришёл в себя и всё обстоятельно объяснил. Как следователь ни крутил, под «предательство Родины» Павлика подвести не получалось. А жаль, ему так хотелось ему уйти на пенсию героем. Отсидев положенный срок, Павлик отправился в военкомат, встал на учёт, сдал военный билет и получил паспорт.

Переночевав у сторожа, на следующее утро он устроился работать в трамвайное депо имени главы якобинцев, Максимилиана де Робеспьера! На бетонном заборе вдоль трамвайного полотна, красной краской под трафарет, был написан лозунг: «Все пути ведут в Коммунизм!», под ним была прибита фанерная табличка: «По путям не ходить!» Если сказать, что в депо много пили, то это будет чудовищным приуменьшением. В депо безмерно много пили: сразу после зарплаты — водку, после аванса — самогон, ближе к концу месяца перегоняли тормозную жидкость. Ходили непроверенные слухи, что кладовщик попивает даже кислоту из аккумуляторов. Дружный коллектив с пролетарским энтузиазмом взял шефство над молодым человеком. Через пол года его уже нельзя было отличить от остальных работников депо, хотя нет — он продолжал отказываться от мяса, чем ввергал коллег в классовые сомнения. Павлик, как все — пил, как все — раз в неделю ходил в баню, как все — спал в вагонах в рабочее время, как все — таскал брёвна на субботниках, как все — пел в хоре, а вот мяса не ел!