Читать «Чик, и всё!» онлайн - страница 2

Диспозиция на кухне напоминала немую сцену из известной пьесы, только персонажей поменьше. Дочка за столом. Жена грозно нависла над ней. Кошка жмётся под батареей. И все замерли, глядя на меня. Единственные живые пятна на статичном фоне — огромные заплаканные детские глаза, карие и влажные, как торфяные озера. Они смотрели на меня с такой непосредственностью и доверчивостью, как бы говоря — ты же не тронешь меня, папа?

Боже мой! И эти глаза я только что собирался бить по попе? Да кто я после этого? Зверь! Животное! Ирод! Решил устроить избиение младенцев вифлеемских! Мой запал куда-то быстро испарился, впрочем, как и желание ругаться. Отстранив жену, я опустился на корточки рядом с дочерью.

— Ну что же ты плачешь, малышка, — спросил я как можно ласковей и погладил её по голове.

— Папа… пап… я не хочу кушать! — она уже кокетничала со мной, растягивая слова и закатывая заплаканные глазки.

Объясните мне, пожалуйста, кто учит детей ТАК смотреть? А?!

— Не хочешь — не кушай. Давай поговорим.

— Давай…

— Почему ты капризничаешь? — я продолжал гладить её по щеке, вытирая слёзы большим пальцем.

— Папа, ты знаешь, пап… Я боюсь кровь из вены.

— Ну что ты, доченька, тетя доктор она же добрая, она тебя не обидит.

— А я всё равно боюсь тетю-доктора!

Так, похоже, мне уже морочат голову. Ох уж мне эти женщины, что большие, что маленькие.

— Давай решим так. Я расскажу тебе историю. Ты её послушаешь, а потом поешь, и будем быстренько собираться, а то мы с мамой можем на работу опоздать.

— Давай! А про что ты мне расскажешь?

А расскажу я тебе, доченька, как берут кровку из пальчика. Ты же из пальчика не боишься? Ну вот и славненько.

Так вот, слушай. Толстая обрюзгшая тётенька доктор, с жидкой химией на голове и накрашенными зелеными тенями глазками с противненьким резиновым скрипом надевает стерильные перчаточки. А ты в этот момент судорожно растираешь замерзшие пальчики чтобы кровка легче вытекала. Вот она хватает тебя за руку, в прикосновениях резиновых рук кажется нет ничего человеческого, и тянет к себе оставляя следы талька на посиневшей от напряжения руке. Тут ты начинаешь понимать что сейчас будет боль… Только не знаешь — через секунду или через десять… И начинается ожидание… Нет ничего страшнее в этом мире, чем ожидание боли… А тетка со спокойствием заправского садиста долго брякает железками в эмалированной ванночке выбирая самую острую и наименее ржавую бритвочку. А вот и груша со стеклянной трубочкой на конце, которая через несколько секунд присосется к ране и будет жадно впитывать выступающую кровь.

Я замолчал, довольный собой. После такого рассказа аппетит у ребёнка должен появиться наверняка.

— Ну, давай, дочка, я тебе рассказал историю, как мы договорились, а теперь давай кушай. А то тётя-доктор того и гляди очнётся. Да и мама уже устала её держать. Ну что же ты медлишь, малышка? Ты уже большая и кусать должна сама, а не только сосать, как лялька какая-нибудь! Это же так легко, смотри, как мама: выпускаешь зубки, и за шейку — чик, и всё!