Читать «Честный акционер» онлайн - страница 89

Храбровицкий пожал плечами:

— Люди должны помогать друг другу. В моих силах — дать немного денег. У вашего отца и у его коллег гораздо более благородная и сложная миссия. Ведь так?

— Да, наверное, — согласилась Лариса, лишь бы только не противоречить своему кумиру. — И все равно порой мне кажется, что вы — единственный благородный человек в России. И единственный щедрый из всех состоятельных людей.

Он кивнул:

— Угу. Самый человечный человек. Как дедушка Ленин.

Уголки его губ насмешливо дрогнули. Лариса чуть было не обиделась (отец и брат говорили про нее, что она «заводится с пол-оборота»), но она питала слишком большое уважение к Михаилу Храбровицкому, чтобы позволить своей обиде развиться, а потому усилием воли уничтожила ее на корню.

— А вот и шампанское! — услышала она у себя над головой возглас отца.

Павел Петрович поставил на стол бутылку шампанского и три бокала. Подошедший официант дополнил натюрморт тремя тарелочками: с икрой, оливками и бутербродами.

Первый тост произнес Кизиков.

— Я знаю, что вы не любите, когда вас благодарят, — начал он, преданно и восторженно (Лариса не нашла других слов) глядя на Храбровицкого. — Но сегодня можно. Михаил Сергеевич, я хочу выпить за ваше сердце. Сердца парней, которые восстанавливают силы в этом пансионате, изранены. У кого-то в переносном, а у кого-то и в прямом смысле. Вы не солдат и не офицер, но понимаете в наших делах побольше иного маршала…

Лариса насмешливо посмотрела на отца. Иногда — после бокала-другого вина или после пары стопок водки — у него случались приступы словоохотливости, которые брат Ларисы Геннадий грубо именовал «словесным поносом». И когда они случались, остановить его не могло ничто. В такие моменты отец начинал выражаться напыщенно и торжественно.

— Вы понимаете, — продолжал Павел Петрович, — что эти ребята — главный потенциал России. Что на них, как на плечах Антея, держится все наше…

— На плечах Атласа, — поправила отца Лариса. —

Это он держал на своих плечах небесный свод. А Антей набирался сил, припадая к земле.

— Вот именно, — не растерявшись, кивнул отец. — Наши ребята, как Антеи, набираются сил в этом пансионате, припадая к родной российской земле и дыша родным российским воздухом. Воздухом святости и патриотизма! Так давайте же выпьем за всех честных людей, которые еще остались на нашей земле! За вас, Михаил Сергеевич!

Они чокнулись и пригубили немного из своих бокалов. Кизиков тут же схватил бутылку и с возгласом «надо обновить!» снова долил их доверху. Храбровицкий воззрился на него с нескрываемым удивлением. Лариса покраснела от стыда.

— У меня созрел еще один тост! — объявил Кизиков.

«Ну все, он готов, — с раздражением подумала про отца Лариса. — И зачем только мы пили это дурацкое вино? Надо было обойтись чаем или кофе. Хотя кофе отцу тоже нельзя. В следующий раз куплю ему пакет сока — и пусть пьет хоть до помутнения».

Храбровицкому и Ларисе пришлось снова поднять бокалы. Павел Петрович удовлетворенно кивнул и продолжил: