Читать «Черный клевер» онлайн - страница 64

Лора до сих пор помнит, как собиралась с силами. Когда все было уже решено, и надо только – сказать. Когда перестилала постель и думала: «Вот, наверное, в последний раз…», когда готовила ужин, гадая, сколько еще раз ей выдастся пожарить картошку, прежде чем она осмелеет настолько, чтобы объявить. Жалела о кошке, которая больше любила Глеба и, наверно, осталась бы с ним после развода, милое и бестолковое существо, каждую ночь спавшее, вытянувшись длинной колбасой между их тел. Пушистая граница двух льдин. Лора продумала все, боясь сделать слишком больно и понимая, что боль ее ухода неизбежна. Как лучше – сказать или написать? Или, может быть, наговорить на диктофон? Нет, это будет подлость. Человек, худо-бедно проживший с ней пять лет, достоин видеть Лорины лицо и глаза, когда будет слушать о ее решении. Она должна вынести это, проглотить микстуру его гнева и ужаса.

И тот последний раз, когда она легла с Глебом в постель, – это вообще был последний ее любовный опыт. Нет, не любовный – сексуальный, само это слово «секс» подходит куда больше, англицизм, такой сухой, отстраненный, фактологический, без оттенков переживаний. Просто действие, просто акт. У них давно уже ничего не было, сперва Лора ссылалась на критические дни, потом на головную боль, затем на простуду. Но больше тянуть было нельзя. Или сказать и оборвать все, или… Глеб так долго готовил открытие нового магазинчика, и вот дата назначена – через неделю. Вытерпеть только неделю, уговаривала себя Лора. Она видела, как многозначительно подмигивает ей муж (какое старое, бессмысленное, жестокое слово «муж»!), как он снимает одежду и сообщает, что идет в душ. Лора достала из буфета бутылку виски, плеснула в стакан и выпила залпом. А потом разделась и пошла в ванную к Глебу. Он что-то шутил, намыливал ее тело, намыливал свое, и пена с приторным фруктовым запахом на минуту объединила их, вернула былое. Только на минуту, потом был холод коридора и комнаты, сухость простыней, под которыми хочется согреться и съежиться, а не предаваться утехам. Скажи, скажи сейчас – кричало ей все внутри. Она не сказала.

Все было обычно, обыденно, привычно. Иногда удавалось сосредоточиться на процессе, но вдруг Лорины глаза непрошено распахивались, и тогда комната обретала нарочито резкие очертания, до мельчайшей подробности. Вот кресло, вот плед, вот тройник с удлинителем, протянутый к телевизору… Скол на глиняном боку цветочного горшка. Лора закрывала глаза.