Читать «Черное солнце эросов» онлайн - страница 8

«Мальчик, прииди, горнеликий…»

Мальчик, прииди, горнеликий,Утешь меня, исцеляя.Мрачной чумою грехаЯ исполнен, несчастный, неверный.Мальчик Трисолнечный,Беги побыстрей, светлоликий,К горноухающим чащам.Там тебя ждет несчастливец,Исполненный мукой…Сердце мое – одна рана,Тело болит, а ум – полон проказы.Ты знаешь ту «проказу»,О коей я говорю.Она такая «смешная»!Многие неисцельно болеют ейИ никогда уж не смогутИсцеление получить,Царапая тайную язву ума.Сердце мое растерзаноТиграми Калидасы.Перстами, подобными солнцу,Исцели ее боль, уврачуйМое тленье и смертность.Я в горячке лежу.Ум мой покрытГорько-влажным туманом Аида,Без Тебя охладели все члены…О, разлучение с ТобойДуша не сможет вкусить.Звезды погаснут, и горы рассыплются в прах,Танат выплеснет килик ума в бездну смерти.Больше я не буду любим, и море любви обмелеет.По нему пробегать будут тысячи, живущих после меня,Забавляться песком золотым,Уже не ласкаемым волнами Бога.В шторм я иду к Тебе,Разбивая валы пучины мягким мечем.Еле волочусь,Одев последний венок.Бьюсь со всей страстью умаЗа Твою откровенность,Чтобы в близости жизнь улучитьОт Твоего дыханья нетленного,О, Бирюзовая Говорящая Волна:Волна – Твой лик,Волна – Твои руки и пальцы,Ноги Твои – Волна, и предплечья,Волны две – лодыжки, две Волны – щиколотки Царя-Духа,Волны – живот, Волна – нетленная грудь Тайны.Пусть все хлынетНа меня! Ведь Волны…Есть Дух.В такую Бурю я уже не вернусь из Моря.И буду смеяться над теми,Кто плачет на берегу обо мне.Смеяться от счастья и знать,Что они не поймут,Что в близости лишьЖизнь улучить возможноОт Твоего дыханья нетленного:Дух есть дыханье Твое,А уста Твои – Двери для Духа.Ключ Единый к Дверям —Отца Твоего нежная душа,Самая нежная душа Бога,Потопившего колесницы Фараона,Приставшие к моим смертным щиколоткам.Ты сбил их Великой Волною,Колесницы разлучения с Тобою,Чернокрылый Отец в черном хитоне непостиженья,Отрок светоуханногиацинтовокудрый, внезапный.

«Капельки дождя во вкрадчивом веяньи ветра…»

Капельки дождя во вкрадчивом веяньи ветра.Мотылек перестал биться, сбивая с крыльев пыльцу.Он распят. Завтра он станет Солнцем,Которое стало Мотыльком и распялось.

«Меня учил не унывать Владыка…»

Меня учил не унывать Владыка,Хотя другие бросили, увы,Гнушаясь смрадом от моих одежд.Лишь Он мне лил на слипшиеся кудриЦеннейший мускус, так что забывалИ вспоминал я то, что сокровенно.И нет другого таинства, поверь.Лишь Бог со страстною любовию бесстрастной,Лишь Бог с необоснованной, безликой,И безлюбовной страстию любви!

Метаморфосис двенадцати котов

Неизбывною жизнью болею,Тщетно в мире взыскуя надежду,Но к руинам пичужною трельюТы зовешь меня, Знаемый прежде.Мы в подвалах резвились, искалиПропитанье: кузнечиков, змей,И было такое незнанье знаньяСильней и смелей…Зрачки как горчичные семена.Нам давали призрачные имена:«Марлен Дитрих», «Полосатый убийца»,«Райский котик», «Плюшка», «Рыжий»,«Серый», «Кеша», «Пряник»,«Утешение блох», «Внезапный»,«Змеелов преискусный Вакхишка»,И «Прекраснохватающий мышку».Мы порхали порфирно, острые когти впускаяВ плоть рубиностеклянную мышей,Лягушек и змей веероюрких.Раз иной добывали кузнечиков,Горных цикад – перламутровоглазых певуний,А бывало, и птах быстрокрылыхВ трепете низвергали в траву.Люди в уединенной горной пустыне,Отшельники калив бессмертных,Мальчики-созерцатели из пескаНам давалиДар морской лозы, пленительно соленой,Хотя вовсе безвкусной,Плод пучины блистающей моря:Октоподов, супьезок бросая,Требуху морских дивных животных.И вот мы, радостный клич издавая,Заглушающий Патроклоахилловы кличи,Наподобие дудочек иерихонских,Бросались к исполненной миске.Наша жизнь была мигом пред Богом,Но Господь изменил нас, как камни, объяв:Манна нежная пала, как египетской землиОранжевый прах. Бог нас в хлеб превратил,Нежно-мягкий, будто бы пир уготовив ума.Мы воскресли с мертвым умом,Глубоколиким, прекрасноуханным:Строй котов, строй мужей совершенных,Мужей непорочных, жрецов.– Но как было то? – Сумею ль поведать, Панкаллий?Лучше же Каллистом я нареку тебя,В речи искусный, прекрасный.Десять лет ты скрывал нашу тайну.И вот, на пороге отшествия в небоТы расскажи ее всем нам в ночи ,Что луною объята, виннолунным сияньем.– Слушай же, бедный, зовомый теперь Елисеем.«Зябликом» кличут тебя, «Бутузом»И «Фантомноумершим»,Я, Панкаллий, уже окрыленный и когтиВыпустивший божественного желанья:Мышь небесную дивной мысли о БогеЛовким прыжком расставания с плотьюИсхитить готовыйИз житниц священных учений.О, тучна эта мышь!И я утучнюсь крылатой и легкой Любовью!Вот, начинаю песнь надмирных мелодий:«Горы охвачены тишиною: горный сумракСтал их ветром, аврою мглистой,Томящей и пробуждающей цветы,Дабы златоуханными голосамиВозвеличили над пустынею моряЛюбовнопленительный Логос.Видели мы, как спустился к нам тот,Кто «Скалой» наречен и полонБескровножреческих гимнов, крылатый,Старец с Нектарной Планеты – Христа,Тень Тысячесолнечного Отца.Вот, явилась тень его, тихая тень,Ласково к земле припадая,Скала смотрела на насОчами божественного Леопарда.О, старец, в очах сокрывающий бездну.Как скала, источал он мирру любви,Липкую, как мед поцелуев Льва.Льва от колена Давида-царя,Льва, распятого и воскресшегоИз пещеры тенистой Гефсимании…О, шумело море под нами,Вспыхивали падающими звездамиСумрачные горы… Он звал насНа нашем языке… – Мяу-мяу…»Я, толкователь жалкий, произрекаю:«“МЯУ” – “М<ой> Я<хве> У<врат души>”»…О, божественными улыбками просиялиНаши кошачьи уста и, о чудо,Мы встали на задние лапы,Все, как один, в ряд, как сыны пышнопоножных Ахейцев,Так пожелал Бог, мы лики обрели человечьиИ обступили его, увенчанного простым Трисветлым Птеротом,Иноки, чины ангелов новые…И обнял он нас: «Дети мои…»А море билось крылами голубя,Искрилось под ветром наших восторгов…Стали восторги объятьями тайных ущелий.Гимн мы воспели новый и чистыйСияющему Саваофу, Льву СаваофаИ Голубю Саваофа, милого Отца:«Воспойте, горы! Винная гроздь солнца,Источись в кубок ущелий, утолиНашей Любви страстное биенье!Мы сошлись с отцом для таинственныхЖертв Тебе, бескровных, благоуханных.Бескровный жрец воздел руки над чашей,И умы наши стали чашей бескровной.И запели небесных чинов сладкие безличья:«Боже, Боже, Ты безбрежен.Сыноотцова Любовь, Ты безбрежнонежен.Отцесыновний Эрос, верен любимым своим.Отцесынодухожеланен, безликий.Благоуханноотцесынодухонепостижимопрекраснопленительнотиховысок.»Ныне прошло уже сто тысяч лет с того мига.На Планете Сладчайшей мы все.Только ты, Елисей, задержался.И все не обретаешь узорчатого хитона.Десять лет я молчал, и еще десять тысяч лет…Но вот, усладил вас беседою сладкой.Я, Панкаллий, певец Сияющей Ночи.»Для ума, цветущего…