Читать «Человек, помоги себе» онлайн - страница 13
Юрий Васильевич Сальников
И все-таки я чего-то ждала. Может быть, поэтому вошла в класс торжественно настроенная? Однако внешне ничем этого не выразила. Даже наоборот: с этаким небрежным видом тащила под мышкой свернутую рулоном, готовую к обнародованию «Колючку», — накануне просидела весь вечер, переписывала крупными печатными буквами.
Ребята — все, кто оказался к этому времени в классе, — встретили меня шумными приветствиями. На стене висел — по заведенному у нас обычаю — намалеванный Маратом плакат: «Дорогая Ольга, поздравляем!». Зинуха на правах культмассового организатора толкнула речугу: «Будь счастлива!» и тэдэ, и тэпэ. К хору ребячьих поздравлений присоединяется, мол, и Аннушка — велела об этом передать. В знак признательности я повертела направо-налево головой и сразу сунула Шумейко рулон: «Повесь», чтобы все видели: особого значения «торжествам» по случаю дня рождения не придаю, на первом месте у меня дела. Илья не успел повесить «Колючку» — начался урок истории. У ребят было игривое настроение. Когда Владимир Семенович вызвал меня, посыпались шуточки: Кулагину спрашивать сегодня нельзя, именинница! К доске все-таки пришлось выйти — ответила на пятерку. Возвращаясь на место, бросила гордый взгляд на Н. Б. Пусть не думает, что у него одного история от зубов отскакивает.
Только он в мою сторону даже не смотрел, а опять… Ну, конечно, на кого же еще!
А Лариска явилась с опозданием — учитель был уже в классе. И что удивительно — на себя не похожая. Обычно — разнаряженная, расфуфыренная, моднячка. А тут — в каком-то затрапезном сереньком платьишке. Роза Алямова за моей спиной зашептала:
— Умора! Свидание было сейчас у нашей Ларки с Бурковым. В школу шли вместе, Кира видела, ей-ей.
Вот, значит, что! Совсем миленькое дело — свидание по утрам! А двойки, значит, пускай копятся?
Я больше не колебалась. До этого мгновения меня еще тревожил вопрос: а вправду, не слишком ли зло, продергиваю Нечаеву?
Теперь сомнения улетучились. Все! Довольно цацкаться!
И на первой же перемене я потребовала от Шумейко — не тянуть и повесить «Колючку». Он развернул ее, а ребята окружили и, с любопытством заглядывая, отпускали реплики: «По Курочкину? — Это как понять? — Списала у Курочкина? — Нет, приспособила к нашим условиям. — Ясенев, смотри, опять про тебя! — А о Ларисе-то как, смотрите!»
Про нее у меня тоже было «по Курочкину». У него — «Жалоба чиновника», у меня — «Жалоба ученицы».
К Шумейко подошел Бурков. Он постоял сзади, держа обеими руками за спиной большой свой желтый портфель, и, бегло посмотрев все заметки, скривил рот:
— Так я и знал.
