Читать «Человек и история. Книга четвертая. Москва коммунальная предолимпийская» онлайн - страница 26

– Если сможете, то обратитесь к Вашему папе-академику для разрешения вот этого опросного листа.

Тот невозмутимо взял листок и ушёл, после того как я сказал ему, когда прийти за чертежами. Через несколько дней я лично вставил красиво исполненные чертежи в отведённые места папки.

В ответ он протянул мне фирменную папку сельскохозяйственной академии. Там были представлены новейшие разработки академии по кормам, кормовым травам и многое другое, чего я даже и не заказывал. Я поблагодарил его и хотел вернуть даже саму папку. Тогда даже упаковочные целлофановые пакеты ценились и имели многоразовое использование. Но тут на моё желание возврата папки я получил сакраментальное «Это всё в комплекте». Тут я решил польстить:

– А что, хорошо иметь такого папу – как всё быстро исполнено!

– Да тут папа ни при чём, я просто отдал записку его референту – и всё было сделано, – Помолчав, он добавил: – В моей жизни, в моём воспитании и образовании всё делала мама. Папа, иногда проходя мимо, спрашивал: «Ну, что, сын, учишься?». И на мой ответ: «Учусь, папа» поощрительно говорил: «Учись, учись, сынок».

Впрочем, так или иначе, эти полученные мной сведения очень пригодились для расчёта бункеров технологического оборудования, дозаторов. А вот когда я ознакомил с содержимым этой папки заведующего молочной фермой и нашу Алёнушку, все были в восторге. Они наперебой восхищались: ну прямо, гора с плеч! Мы теперь можем не только рассчитать, какие корма нужны, но и сколько. А какие здесь точные расчёты: когда, чего, кому и сколько. Вот что значит «учёные».

– Ещё бы – академическая база!

– Теперь мы можем прикинуть: если у нас чего своего нет – значит, нужно будет вовремя закупить на стороне, чтобы хватило на весь стойловый период. Хорошо, когда зерно падает на благодатную почву. Тогда и получается удовлетворение от своих трудов. И ничто так не унижает, как труд бесполезный, когда работа идёт насмарку.

Глава 17. Наша Алёнушка

До глубокой осени, а стало быть, до стойлового периода было ещё много времени. Кормозаготовительный цех был уже смонтирован, и начались пуско-наладочные работы. Бригада пуско-наладочного цеха с нашего завода находилась там почти безвылазно, но никто не жаловался. На свежем воздухе, на парном молоке они так посвежели («Да нам такой отдых даже не снился – лучше любого курорта, санатория!»). Из местных желающих, набранных заведующим фермой, они готовили специалистов по обслуживанию оборудования и работе кормоцеха. Прошло не так уж много времени – короче, столько, что наступила поздняя осень. Прошли ноябрьские праздники, все в кумаче и под громкую патриотическую музыку. И вот уже где-то в конце ноября, презренной прозой говоря, меня обеспокоил Борис.

– Тут вот какое дело. Обычно я тебя беспокою по пустякам: сгонять в командировку в Донецк, от нечего делать сработать кормоцех… кстати, о нём и пойдёт речь. Нашего директора как раз и пригласили на торжественное заседание по поводу открытия этого кормоцеха. Там будет районное начальство. Так вот, наш директор, как главный виновник этого торжества, будет почётным гостем на этом собрании. Он, чтоб не скучно было, пригласил и меня – в случае если понадобится ответить на технические вопросы. А ты же сам знаешь, что я в этих вопросах ни ухом ни рылом. Я об этом прямо и сказал директору и назвал тебя – автора этого сооружения. Так что, старичок, поезжай. Там, я полагаю, и банкет будет. А на столе, скорее всего, не одно парное молоко будет!