Читать «Человек и история. Книга четвертая. Москва коммунальная предолимпийская» онлайн - страница 20
Владимир Фомичев
– Рассчитаемся.
– Но я ещё не собираюсь уходить.
– Так мы ж и не гоним! Рассчитайтесь пока и сидите.
– Ну хорошо, – согласился я и полез за бумажником. Сунул руку во внутренний нагрудный карман, но бумажника там не было. Я в другой карман – справа, – но и там пусто. Я встал и стал проверять все свои карманы. Миролюбивое выражение на лице официанта сменилось подозрительным и даже враждебным.
– Я, кажется, оставил бумажник в пальто, – немного смущаясь, пробормотал я, – сейчас схожу.
– А мы вместе сходим, – поддержал меня официант.
Я получил в гардеробе пальто, накинул его на плечи для удобства и начал уверенно обшаривать все карманы.
Там были перчатки, ключи от квартиры, носовые платки. Не было только бумажника, в котором были не только деньги, но и документы, паспорт, командировочное удостоверение, билеты… На лице официанта было уже несмываемое выражение злорадства.
– Идём к администратору, – приказал он.
Администратор культурно спросил:
– Где проживаете?
– В Москве, – ответил я.
– А, москаль, – протянул администратор, но тут же спохватился. – А что же Вы не платите? – он ткнул пальцем в счёт, который вежливо положил на стол официант.
Я объяснил ситуацию и сказал, что я сейчас съезжу в гостиницу и привезу деньги.
Администратор рассудил так:
– Мы уже скоро закрываемся – Вам сегодня не успеть. Оставьте залог. Привезёте деньги – получите залог.
– Что Вам оставить в залог? Костюм, пальто… может, часы? – стал перечислять я и, подняв рукав, показал часы.
– О, Швейцария! – восхитился администратор. – Вот их и оставьте.
Я снял с руки массивный металлический браслет и положил часы на стол администратора. У официанта снова сменилось выражение лица, когда он увидел эти часы. Оно стало неистребимо алчным. В гостинице, присев на своё койко-место, я долго терзал свой портфель. Бумажника, как говорится, и след простыл.
Провалявшись без сна до рассвета (времени я не знал, так как часы были в залоге), я зашёл в отдел милиции вокзала. Объяснил всё там. Чобы я от них отстал, они мне даже очень сочувственно посоветовали обратиться в городское отделение милиции.
– Там у них охват шире нашего.
Я так и сделал. Объяснил городскому дежурному милиционеру. Тот дал мне лист бумаги (авторучка моя была при мне) и написал подробное заявление. Что и как, когда и почему.
– Теперь можете идти, – выпроводил меня дежурный, – заходите к нам – может, и повезёт. Иногда документы подбрасывают.
По правде сказать, в нынешней ситуации идти мне было некуда и незачем. Явиться на завод без командировочного удостоверения я не мог – как говорится, без бумажки я был хуже букашки. Оказавшись в такой ситуации, я понял, насколько человек жалок и беззащитен без этих бумажных и картонных изощрений времени! Я вышел на улицу и только тут понял свой промах с одеждой, когда собирался в командировку в южные края. А ведь это были бескрайние донецкие степи, где северовосточный ветер, который местные называют «бора», разгоняется так, что даже при не очень лютом морозе пронизывает всё тело насквозь. А тут ещё бесснежие, промёрзшие камни сами источают лютый холод, а чистейшее небо и ярчайшее солнце только подчёркивают этот ледяной холод. Да, в такой переплёт я, можно сказать, попал впервые, но зато основательно и бесперспективно.