Читать «Человек заката» онлайн - страница 30

Ник от этой истории оттаивает заметно. Лицо вновь просветляется. Он охотно кивает в ответ:

– Было дело.

– А помнишь, когда ты впервые сел на байк?

Ник нехотя усмехается, вспоминая себя загорелого, в шортах, закапанных свежим машинным маслом, и на босу ногу. Закусывая губу, он отважно забирается на мотоцикл с люлькой.

– Старый «Урал» деда Валерика.

– Ага! – оживляется Санёк. – Мы еще с тобой поспорили, кто смелее. И без лишних слов ты седлаешь чудо-технику и начинаешь нарезать круги перед магазином, куда отправился завхоз.

– А потом я выкручиваю руль и выезжаю на дорогу.

– И следом, спотыкаясь и роняя покупки, бежит завхоз в тяжелых кирзовых сапогах и фуфайке! Дело-то летом было, а дед Валерик одет по-зимнему. Он все время почему-то мерзнет. Бежать ему тяжко, сапоги не по размеру обуты. Бежит, голосит и матерится на всю деревню!

– Я резко прибавляю газа и едва справляюсь с раскочегаренным мотом!

– А я прячусь у плетня в лопухах и крапиве, – заливается смехом Санёк, – дед Валерик спотыкается и падает. А ты геройски уезжаешь в даль.

Ник счастливо улыбается. Смех Санька, звонкий и заразительный, разлетается под сводами заведения.

Ликование его, Ника, мелкого пацана, тогда было столь велико, что не слышал он воплей бежавшего следом колхозного завхоза. Не слышал криков, угроз и махрового трехэтажного мата. Он не хотел останавливаться. Ни за что! С тех пор и катает. Покуда может. Покуда есть деньги на бензин и силы.

– А помнишь твой первый «Днепр»? – продолжает Санёк.

Лицо байкера освещается воспоминанием. В те простые времена не заморачивались на крутизне, понтах, стиле и статусе. Ездили далеко и весело. В первую очередь ценилась выживаемость и надежность техники, а не страна-производитель, цена или «поломанность» выхлопной системы.

– Сколько же лет прошло? – выдыхает Санёк.

– Много, – откликается Ник.

Кому что… Ник обрел свой мир. Санёк обрел хорошие связи, стал послом и исчез за морями-океанами. Сердце Санька было ненасытным – к показному и расточительному богатству, престижной деятельности, дорогой выпивке, хорошеньким женщинам и прочим атрибутам высокого социального положения. Сердце Ника звало его в ночь, на одинокую дорогу.

Некоторое время они сидят молча.

– Хочешь, я тебя удивлю? – прерывает молчание Санёк.

– Ну?

– Я, оказывается, неплохое наследство в России имею. В Балашихе. Под Москвой. Прямо сказать – элитарное местечко!

– Чем?

– Участки там дореволюционные. Под дачи давали по двадцать соток. Оттуда дома Москвы видны. Считай, на территории города коттедж с садом и лес вокруг. Продам участок, и на всю жизнь обеспечен! – смеется Санёк.

– А! – неопределенно реагирует Ник.

– Мы там студентами тусили. Ты ведь ничего не знаешь, а я МГИМО окончил! А родители мои давно из города в Балашиху перебрались. Живут припеваючи. В гости зовут. Некогда было. За десять лет первый раз в Россию прилетел. Поехал к ним, посидел несколько часов… Эх! Постарели они. Садом-огородом занимаются, вечерами – самовар, зимой – интернет. Идиллия старости! А?