Читать «циклы "Хроники подземелья-Голодные игры". Компиляция. книги 1-8» онлайн - страница 117
Сьюзен Коллинз
Самки пауков могут отложить огромное количество яиц за раз — до нескольких сотен в каждой кладке.
Растущий паук выползает из своей шкурки (это называется линька), обычно он меняет ее от четырех до двенадцати раз за свою жизнь.
Яд большинства пауков не очень опасен для человека, обычно в результате укуса все ограничивается небольшим воспалением или вовсе проходит бесследно. А у многих пауков ядовитое жало вообще слишком тонкое и слабое, чтобы проткнуть человеческую кожу.
Крысы скрипят зубами, когда довольны жизнью. Это явление называется бруксизм, и у крыс оно означает то же, что мурлыканье у кошек.
Существует две разновидности домашних крыс: коричневые и черные. Обе они зародились в Азии и распространились по миру, в основном приплыв на кораблях.
Коричневые крысы превосходят размерами черных, они вырастают до 40 сантиметров в длину (без хвоста) и иногда достигают приличного веса — больше двух килограммов.
Самки крыс приносят от восьми до двадцати крысят в помете. Несмотря на все усилия людей по их истреблению, популяция живущих на земле крыс, по мнению ученых, превосходит по численности популяцию людей.
Тараканы могут жить без еды целый месяц, но без воды — всего неделю.
Тараканы выживают при температуре до 32 градусов мороза, но если температура падает еще ниже — погибают. В экстремально холодных местах нашей планеты они живут исключительно за счет людей.
Таракан может пробежать за час два километра, при этом частота его дыхания будет составлять 40 вздохов в минуту.
Тараканы могут ползать по стенам и потолку, потому что у них на лапках есть маленькие цепкие коготки.
Тараканы пользуются своими усиками как органами обоняния. Они так хорошо умеют различать запахи, что отличают членов своей семьи и друзей по запаху.
Сьюзен Коллинз
Грегор и подземный лабиринт
ЧАСТЬ 1
МИССИЯ
ГЛАВА 1
Грегор открыл глаза, почувствовав на себе чей-то взгляд. Осторожно, не делая лишних движений, осмотрел свою спальню. На стенах и потолке никого не было. На шкафу тоже. И тут он увидел: вон, на подоконнике, совершенно неподвижный — лишь усики подергиваются, — сидит таракан.
— Слушай, ты нарываешься! — мягко сказал он таракану. — Хочешь встретиться с моей мамой?
Таракан потер усики, но не двинулся с места. Грегор вздохнул, потянулся за старой банкой из-под майонеза, в которой стояли карандаши, вытряхнул их на кровать и одним ловким движением накрыл его стаканом.
Ему даже вставать не пришлось. Спальня у него совсем крошечная, видно, предполагалось, что это будет кладовка. Узкая кровать сюда еле втиснулась, и ночью, ложась спать, он прямо от дверного проема падал на свою подушку. В стенке, в изножье кровати, была ниша, достаточно большая, чтобы вместить узкий шкаф. Правда, дверцы у шкафа открывались сантиметров на двадцать, не шире. Уроки ему приходилось делать сидя на кровати, скрестив ноги и держа на коленях доску. И двери у комнаты не было. Но Грегор не жаловался. У него зато было окно, выходившее на улицу, и довольно высокий и еще совсем белый потолок. И потом, этот уголок, несомненно, был самым укромным местом в квартире. Никто, кроме него, здесь и не бывал… если не считать тараканов.
