Читать «Цикл романов "Дронго". Компиляция. кн. 41-60» онлайн - страница 1938

— Немного. Ударился головой.

— Приезжай немедленно. Я тебя жду, — приказал Дзевоньский.

Номер его телефона уже высветился на дисплее. Операторы переключились на него, пытаясь установить, откуда шел звонок.

— Группу на выезд! — крикнул Машков.

Гельвану к этому времени уже вводили специальный состав, называемый «сывороткой правды». Латыш начал давать показания. И сразу рассказал, где живет Дзевоньский, которого он упрямо называл другим именем. Тем самым, которое сумел вычислить Дронго — Станислав Юндзилл. Противостоять современным методам допроса практически невозможно. Человека могут убить, если введут лошадиные дозы лекарства, но заставят рассказать все до конца. Гельван честно признался, что похищенный журналист Павел Абрамов находится на даче у Дзевоньского, где вместе с ним проживает еще герр Йозеф Шайнер и старая знакомая пана Юндзилла Эрика Франкарт.

Машков приказал любым способом взять живым Дзевоньского. Он был нужен не только для показательного процесса над возможными заказчиками, но и как единственный свидетель, знающий в лицо генерала Гельмута Гейтлера. Дронго хотел отправиться вместе с группой захвата, но не решился напроситься, понимая, что ему откажут. Оставалось мучительно ждать известий.

РОССИЯ. МОСКВА. 1 МАРТА, ВТОРНИК

В это утро Гельмут Гейтлер проснулся с четким ощущением надвигающейся беды. Он еще не понял, чем вызвано это ощущение, не знал, почему так плохо спал ночью, но предчувствие приближающейся катастрофы было очень четким. Или он видел во сне кошмары, о которых не помнил? А может, на него так подействовал этот первый день весны в России? Гейтлер поднялся, сделал энергичную зарядку и пошел умываться. Обычно они просыпались рано и завтракали примерно в девять часов утра. Или в половине десятого.

Он мрачно кивнул Эрике, поздоровался с Дзевоньским. Стол был заставлен привычными продуктами. Эрика сварила кофе. Может, она ему просто не нравится? Или он внутренне протестует против собственного плана? Сегодня они пройдут точку, после которой возврата не будет. Но почему тогда он так нервничает? Ощущение краха с каждой минутой только усиливалось.

— Гельван уже передал наше последнее сообщение, — объявил Дзевоньский, — я думаю, что третьего они заплатят нам деньги, и мы должны просчитать, где и как выпустить Абрамова. Уже сегодня его нужно отправить на юг. Три моих сотрудника будут готовы к вечеру.

— Что с вашим поляком, который передал пакет Курыловичу? — поинтересовался Гейтлер.

— Он не прилетел в Варшаву, — сообщил Дзевоньский. — Мне уже звонили оттуда. Кажется, у него диабет, а мы с ним немного перебрали. В самолете ему стало плохо, и его отправили в реанимацию. Я утром звонил, он в больнице.

— Странное совпадение, — мрачно заметил Гейтлер.

— Возможно. Но он сам говорил мне о своем диабете. А мы выпили около двух бутылок вина. Вернее, пил он. Я думаю, он просто не рассчитал свои силы. Хорошо, что сумел отдать конверт. А уже в салоне самолета ему стало плохо.

— Найдите кого-нибудь из его соседей, и пусть они вам подтвердят эту версию, — предложил Гейтлер.