Читать «Цикл «Историк». Рассказ II - «После жизни»» онлайн - страница 31

– Вы пролили и кровь моих людей, Хакай… и мою кровь… Вы угрожали нам затопить нас в крови, и нам пришлось вернуть вам ваши угрозы…

– Теперь мы пролили столько крови, что тонем в ней все… Мы смешали кровь дракона, медведя и орла этой войной, создав из трех одно чудовище… Теперь оно пожрет себя, поскольку голод его неутолим… И править этим чудовищем будет “белый генерал”, холодный, как снег… “Белый генерал” сдержит его – не позволит ему проглотить себя разом, заставит его грызть себя долго, умирая от голода, истекая кровью… Истекая кровью до конца времени…

– Мы всегда истекали кровью и пускали кровь, Хакай… Мы всегда жили, умирая и убивая…

– Теперь мы умираем, убивая себя.

– Мы все убиваем других, принося жертвы смерти, чьей добычей всегда были все мы… И смерть отдает наши жизни, беря чужие в обмен… Этот обмен дает время, но этой мене ограничен срок… Когда мы отдаем смерти все, что способны дать, когда у нас не остается ничего, кроме наших жизней – смерть берет наши жизни… Мы не убиваем себя, Хакай, – мы просто умираем… нищими перед жадной смертью…

Хакай бросил мне в глаза тяжелый, непроницаемо темный, взгляд…

– Мы приносили смерти все большие жертвы, стараясь взять у нее все большее время, нужное нам для разработки оружия, способного уничтожить ее, – смерть. Мы создали бессмертие, овладев ее временем, но стали отдавать его ей взамен способности овладеть ее пространством. Мы воевали, убивая вечно молодых воинов, расчищая территории их жизней, расширяя территории для жизней наших… И в этой войне мы потеряли все… Мы вернули смерти – все…

– Мне все равно, Хакай… И не вам – не живому – рассуждать о смерти. А мне все равно… Я смотрю не на шпили крепостей системы, приносящих в жертвы целые армии, а на моих бойцов, которым нечего дать смерти, кроме крыс… За крыс им даются считанные дни, но они – живут… Они, не горюя, встречают и провожают их, не сжигая их войной, не травя их злом, стремящимся урвать еще и еще… Я смотрю на них и забываю жадность, заставляющую меня бросать “сегодня”, хватая “завтра”… Я смотрю на небо, Хакай, и вижу не его обрывок в бойницах штаба Ясного – я вижу его все… Я дышу ветром, разогнанным этими просторами, а не вентиляторами Центрального управлении СГБ… И мне все равно, чьи разведчики выслеживают меня, чьи бойцы ступают по моему следу… Я просто счастлив, Хакай! Впервые! А вы не знаете, что это – счастье… Как не знал я, когда был окружен не этими оборванными дезертирами, а высшими офицерами СГБ.

– Вы бредите, Горный. Вы с радостью встречаете день, разрушающий вас, разрушающий все… Вы бредите…

– Возможно, это бред. Но мне это безразлично.

– Вы больны, Горный…

– Да, болен. Впервые. Я болен впервые, потому что я впервые жив. Оставьте меня в покое, Хакай… Меня и моих людей – мой полк… “полк без командира”…

Хакай вздрогнул, останавливая на мне непонимающий взгляд… Но сразу перевел глаза на мрак открытого коридора… Темный зверь с холодным разумом вступил в полумрак в обличье офицера S12 – Тишинский… Я замер, не справляясь с перебитым хрипом дыханием… Но Олаф, будто обернувшись волком, метнулся ко мне… и его холодный клинок отражает его широко открытые тусклому свету глаза, в которых бушует буран, ограждая меня сиянием севера от ночной тьмы… А Ханс с тупым спокойствием упер дуло излучателя в грудь призрачного “дракона”… Я вдохнул ветер всей грудью, смотря в лицо этим видениям системы через прорези глазниц зверя, кровь которого была пролита, чтоб горячить мою кровь…