Читать «Царица Аттолии» онлайн - страница 18

— Он аттолиец, Ваше Величество.

— Приедет, как миленький.

Врач поднял глаза, царица ответила ему быстрой жесткой улыбкой. Она не шутила. Она прикажет похитить аттолийца и доставить его в горы, если понадобится.

— Ваше Величество, скорее всего, это не игла. Окулист из города будет здесь в ближайшее время.

— Как скоро?

— Через час или два. А до тех пор, Ваше Величество, я займусь первоочередными делами.

Эддис кивнула.

— Тогда я оставлю вас. Но я хочу знать, что скажет окулист.

Когда царица вышла, врач посмотрел на Евгенидиса и увидел блеск здорового глаза сквозь ресницы. Он присмотрелся внимательней.

— Вы должны принять еще опиума, — сказал он.

— Нет, — прошептал Евгенидис.

Врач посмотрел на присохшие бинты, которые предстояло снять с искалеченной руки.

— Надо выпить, — сказал он и отошел, чтобы смешать несколько капель препарата с водой в маленьком роговом стаканчике. Когда он вернулся, глаза Евгенидиса были открыты, и он внимательно наблюдал за врачом. Когда к его губам поднесли чашку, он отвернулся.

— Пожалуйста, молодой человек, примите лекарство.

— Гален, — прошептал он, — Как вы думаете, если людей калечат в этой жизни, уходят ли они же изуродованными в загробный мир, а?

Врач опустил стаканчик.

— Вы должны знать лучше, чем я, — сказал он.

— Нет, — ответил Евгенидис. — Я не знаю.

Гален опять поднял чашку, но Евгенидис продолжал лежать, отвернувшись к стене. — Гален, я не хочу быть слепым, когда умру.

Гален молча сел на край кровати, все еще держа чашку и положив руки на колени. Его помощники тихо вышли из комнаты.

— Вы еще долго не умрете.

— Я не хочу умереть слепым, даже если доживу до ста лет.

— Неужели вы хотите, чтобы я залил вам в рот большую дозу опиума и отравил вас? — наконец спросил Гален.

— Я был бы очень признателен, — сказал Евгенидис.

— Я дал клятву исцелять людей.

Евгенидис не спорил. Он только повернулся, чтобы посмотреть на врача блестящим от лихорадки глазом, чью черноту еще ярче подчеркивали синяки. Шрам на щеке казался белым пером, прилипшим к пожелтевшей коже. Гален вздохнул.

— Не думаю, что это игла, так что нам пока рано говорить о нарушении клятвы. — он поднял стаканчик. — Выпейте это сейчас.

Когда Евгенидис проснулся в следующий раз, окулист уже прибыл. В комнате горели свечи, огоньки которых отражались в многочисленных стеклах окон и освещали двух мужчин, сидящих на кровати. Гален разбудил его легким прикосновением руки, но даже это нежное касание отозвалось горячими толчками крови в руке, тупой болью в голове и жжением в глазах. Евгенидису казалось, что оба его глаза забиты горячим песком, а все остальное тело горело так, что он не был уверен, откуда исходит боль.

Окулист осмотрел его со всей осторожностью, поднося к лицу зажженную свечу и потом отводя руку прочь.

— Когда вы заметили заражение?

Евгенидис покачал головой и сразу пожалел об этом. Он не знал, в какой день это случилось, и как долго он пробыл в тюремной камере. Он пытался вспомнить, но его разум балансировал на краю черной ямы, заполненной воспоминаниями, которые тянулись к нему, извиваясь змеиными телами, и грозили утопить.