Читать «Хрустальный грот. Полые холмы» онлайн - страница 4

Я услышал раскатистый смех моего деда, и ему ответил другой, незнакомый мне голос. Потом дед, наверное, увел приезжего в дом, потому что голоса стихли, и снаружи слышались только бряцанье сбруи и топот лошадей, которых уводили в конюшни.

Вырвавшись из рук Моравик, я подбежал к матери:

— Кто это?

— Мой брат Камлах, сын короля.

Не глядя на меня, она указала на упавший челнок. Я поднял его и подал матери. Медленно, будто во сне, она снова вернулась к работе.

— Значит, война закончилась?

— Война давно закончилась. Твой дядя был при дворе верховного короля на юге.

— А теперь он возвратился потому, что умер дядя Дивед? — Дивед был наследником, старшим сыном короля. Он скончался внезапно, в муках, причиной которых была желудочная колика; его вдова Элейна, которую он оставил бездетной, возвратилась к своему отцу. Разумеется, ходили обычные в таких случаях слухи об отравлении, но никто не воспринимал их всерьез. Диведа все любили: он был отважным воином и человеком осмотрительным и осторожным, но там, где следовало, проявлял немалую щедрость.

— Говорят, ему придется взять себе жену. Он женится, мама? — Я был взволнован, чувствовал себя значительным — раз уж мне известны столь важные вещи — и предвкушал свадебный пир. — Он женится на Керидвене, теперь, когда дядя Дивед…

— Что? — Челнок остановился; мать, вздрогнув, резко обернулась. Но, видно, выражение моего лица утишило ее гнев, потому что, когда мать заговорила, из ее голоса исчезли гневные нотки, хотя она по-прежнему хмурилась, и я услышал, как Моравик возмущенно зацокала языком у меня за спиной. — Откуда, скажи на милость, тебе это известно? Ты слышишь слишком многое и часто не понимаешь смысла услышанного. Забудь об этом и попридержи язык. — Челнок засновал снова, но уже медленнее. — Послушай меня, Мерлин. Когда они придут посмотреть на тебя, постарайся вести себя тихо. Понимаешь, о чем я говорю?

— Да, мама. — Я все отлично понял. Я на горьком опыте научился не попадаться под руку королю. — Но придут ли они взглянуть на меня? И почему на меня?

Повисло недолгое молчание, а когда она наконец ответила, в голосе ее звучала горечь, которая вмиг состарила ее, сделав почти такой же старой, как Моравик:

— А ты как думаешь почему?

Ткацкий станок снова яростно клацнул. Мать заправляла в него зеленую нить; я видел, что она совершает ошибку, изменяя узор, но мне понравилось то, что выходило из-под ее рук, поэтому я промолчал. В старинном покое вновь воцарилась сонная тишина. Стоя возле матери, я наблюдал за ее работой, пока грубая мужская рука не отдернула полог у двери, чтобы впустить двух мужчин.