Читать «Хроники Вергилии. Изгой» онлайн - страница 32
Виктор Ятаганов
– Эль, – позвал я, поразившись, как глухо звучит мой голос.
– Да? – раздался сбоку безучастный голос моего побратима.
– Неужели это конец? – Я сам не верил в свои слова, хотя умом и понимал, что да, это действительно так.
– Конец, – со вздохом откликнулся эльф, и я услышал, как он завозился, пытаясь устроиться поудобнее.
Повозка тронулась. Ехали мы долго, и я уже начал думать, что мы никогда не приедем, как телега качнулась и замерла, так что я врезался головой в ее высокий борт. Несколько крепких рук подхватили меня под мышки и выволокли наружу.
Ощутив под ногами твердую землю, я попытался удержать равновесие, но, когда стражники отпустили меня, не устоял и упал на пятую точку.
Чья-то рука сдернула с моей головы мешок, и я часто-часто заморгал, пытаясь привыкнуть к яркому дневному свету. Оглядевшись по сторонам, я понял, что мы находимся на главной площади.
В трех милиузлах от нас, по центру вымощенной плиткой площади, была сооружена виселица. Поняв, для кого она предназначается, я тяжело сглотнул.
Стараясь не смотреть на мерно раскачивавшиеся под порывами ветра петли, я перевел взгляд на обступивших помост людей.
Как обычно в дни казней, на площади собралась толпа зевак. Среди людей царило веселое, приподнятое настроение, ведь для них все это было лишь представлением. Что ж, в наше время разнообразнейшие казни, в изобилии устраиваемые Королевской канцелярией, были единственными праздниками для многих из них – нынче оказаться в петеле было легче, чем заразиться простудой, и люди радовались, что на этот раз вздергивают не их.
– Похоже, нашу смерть увидят многие, – усмехнулся Эль, окидывая взглядом взбудораженную толпу.
На помост взобрался глашатай и, развернув зажатый в руках длинный свиток, начал зачитывать наши выдуманные преступления. Следом за ним выступил королевский обвинитель.
Я отвернулся, и мой взгляд упал на несколько небольших помостов, сооруженных неподалеку от «нашего». В центре первого помоста скорбным перстом возвышался кол, на котором в невыразимых мучениях умирал какой-то человек. Рядом с ним, на втором помосте, стояла еще одна виселица, тоже не пустовавшая: на ней раскачивалось тело молодой женщины с мешком на голове. Третьей в этой унылой композиции смерти была окровавленная плаха. Судя по обилию крови, заливавшей деревянные доски, наша казнь будет далеко не первой и не последней в череде запланированных на сегодня представлений.
И вдруг я с невероятной отчетливостью понял, что это мой последний день. Я прищурился и посмотрел на медленно ползущее к закату солнышко. Пьянящий воздух приятно холодил кожу, мои глаза с отчаянной тоской вглядывались в окружающий мир. Последний день! Как же не хотелось умирать…
Королевский обвинитель заунывной, монотонной тарабарщиной зачитывал обвинительный приговор, но я его не слушал. Как много есть мелочей, на которые мы в повседневной жизни не обращаем внимания. Таких, казалось бы, раздражающих, как, например, саднящий локоть или колючка в сапоге. Но ведь это и есть жизнь!