Читать «Хроника объявленной смерти (Cronica de una muerte anunciada)» онлайн - страница 2

Последнее, что помнила о нём мать, было то, как он быстро проскользнул через её спальню. Он разбудил её, пытаясь на ощупь найти аспирин в аптечке ванной комнаты. Она зажгла свет и увидела его стоящим на пороге со стаканом воды в руке, каким ей и было суждено запомнить его навсегда. Именно тогда Сантьяго Назар рассказал ей свой сон, но она не обратила особого внимания на деревья.

“Все сны про птиц лишь предвещают доброе здоровье”, – сказала она.

Она смотрела на него из того же самого гамака, лёжа в той же позе, в которой застал её я, освещённую последними проблесками старческого сознания, когда вернулся в этот забытый городок, пытаясь сложить из множества мелких осколков разбитое зеркало памяти. Она едва различала предметы на ярком свету, на висках её были пергаментные компрессы от вечной головной боли, которую оставил ей сын, в последний раз пройдя через спальню. Лёжа на боку, она хваталась за верёвки в изголовье гамака, пытаясь приподняться; в полумраке комнаты стоял запах крестильни, поразивший меня ещё в то утро, когда свершилось преступление.

Едва я появился в дверном проёме, она приняла меня за призрак Сантьяго Назара. “Там он и стоял, сказала она. Он был одет в белый лён, стиранный чистой водой, потому что у него была такая нежная кожа, что он не выносил крахмала”. Она долго сидела в гамаке, пережёвывая зёрнышки имбиря, пока иллюзия, что сын вернулся, не погасла. “Он был главной моей опорой”, – вздохнула она.

Я вижу его в памяти Пласиды. Ему исполнился 21 год в последнюю неделю января, он был стройным и бледным, с арабским разрезом глаз и с кудрявыми как у отца волосами. Он был единственным ребёнком своих родителей, обвенчанных по соглашению семей, не знавших вместе ни мгновения счастья. Однако сам Сантьяго Назар казался счастливым, пока был жив отец, вплоть до его неожиданной смерти за три года до описываемых событий; и продолжал казаться таковым, всё время что оставался при вдовой матери – до понедельника, в который его убили. От неё Сантьяго унаследовал особую тонкость восприятия. От отца в раннем детстве научился обращаться с огнестрельным оружием, холить лошадей, школить ловчих птиц, и от отца же усвоил уменье быть храбрым и благоразумным. Отец и сын говорили между собой по-арабски; но не при Пласиде Линеро, чтобы она не чувствовала себя чужой. Их никогда не видели вооружёнными на улице, и только один раз – с охотничьими соколами, которых они принесли на благотворительный базар, желая покрасоваться. Смерть отца вынудила Сантьяго Назара бросить ученье после средней школы, чтобы управлять семейной гасиендой. Сам по себе Сантьяго был весёлым и незлобивым, с лёгким характером.