Читать «Хранящая прах» онлайн - страница 96

— Княжна, одеться бы надобно, холодно там! — догнала Немея, но Мирина не остановилась, выскочила наружу.

«Не может Вихсар так поступить» — билось в голове настойчиво, да только как ни тверди, а многие уже были в седлах и костры почти все потушены. Мирина взволнованно скользнула взглядом по становищу, уклоняясь от пронизывающего ветра, что поднялся ныне, мятежно волнуя степь, только его она не замечала. Приметила Угдэя, который дал уже указания части своего войска выдвигаться. Угдэй был здесь, а Вихсара — нет.

«Ушел…» — оборвалось все, и разочарование опалило, как дыхание огня, и такая боль в груди обожгла, будто рана, открывшаяся, заточила резью нещадно. Княжна слепо побрела вдоль построек к шатру Вихсара, только вокруг было пустынно, и полог раскрыт настежь, зияя чернотой. Онемевшая, некоторое время стояла, смотрела на него, пока зябкая дрожь не прокатилась по плечам, заставляя сжаться. Еще одна часть воинов стала подниматься в седла, оставшееся войско заметно редело, а внутри сердце по кускам выдирало. Не зная, что делать, Мирина завертела головой в растерянности, да только что тут можно сделать, коли все решено? Княжна развернулась и пошла обратно, видя, как Угдэй поднялся в седло, тревожно посматривая в ее сторону. Она не станет его ни о чем просить и спрашивать. Не станет!

Губы Мирины предательски дрогнули, во рту встала липкая горечь, и сделалось так холодно вдруг — невыносимо. Осмотрев в который раз постройки, надеясь найти Садагат, которая со вчерашнего вечера так и не появлялась, Мирина остановилась. Крутила головой, выискивая Тимина, будто это могло что-то решить, и взгляд ее застыл, когда увидела средь построек фигуру хана — неужели тоже искал ее? Губы сами собой дрогнули в улыбке и тут же слиплись. Вихсар выглядел, как и прежде, будто и не лежал ночью в лежке с открытыми ранами, не мучал его жар. Он увидел ее, качнул головой, что-то сказав будто самому себе — Мирина не услышала, но поняла, что ругательства — и направился к ней. Земля под ногами качнулась, а воздух нагревался с каждым шагом хана. Взгляд его оставался гневным, он рывком сорвал с веревки колыхающиеся на ветру узорное покрывало, оставленные кем-то из валган, приблизился стремительно. Взмахнув им, расправляя, накрыл плечи княжны, закутав плотно.

— Теперь ночи будут холодные. Осень близится. Одевайся теплее, — сказал он так, как будто ничего и не случилось, как будто не говорил вчера резких слов, не прогонял, как будто он никуда не собирается уезжать, да только в нетерпении вскидывали кони головы, роя землю копытом — торопили хозяев.

Ветер то и дело отбрасывал на его лицо черные пряди, ворошил мех на одежде, трепал полы плаща.

— До осени еще далеко, — вспомнила Мирина, что только прошло празднование плодородия, но повернуло все же в сторону холодов.

— В степи все по-другому. Она сурова… — глаза хана вдруг сделались мягче будто, задумчивее. Мирина замерла в ожидании, раскрыла губы, чтобы говорить, да только не нашла никаких слов, не понимая ничего — что ожидать. Внутри все трепетало, ходило ходуном ее хрупкая уверенность, такая шаткая, что дотронься — и просыплется жухлой листвой. — Я оставлю тебе часть своих людей, они проводят тебя до Ряжеского леса. А дальше ты пойдешь с Караем. Я оставлю ему жизнь… Ради тебя.