Читать «Хаус и философия. Все врут! (фп-)» онлайн - страница 8

Чтобы ответить на этот вопрос, нам потребуется вернуться к другому — о том, что придает жизни смысл. Мы должны объяснить свойства жизни, имеющей смысл, и затем показать, что сократовская познанная жизнь обладает этими свойствами. Исходя из того, что мы уже рассмотрели, особенно что касается Хауса, эти свойства не имеют никакого отношения к Богу, душе или жизни после смерти, но могут как-то соотноситься с тем, как человек сам оценивает свою жизнь — при условии, что эта оценка совпадает с тем, о чем нам следует заботиться и что считать важным.

Жизнь Хауса имеет смысл потому, что он в большинстве случаев добивается желаемых результатов. Он спасает людей. Проблема в том, что, похоже, его не особо занимают эти люди. Для него работа — решение головоломок. Потому ли только, что такое времяпрепровождение приносит ему удовлетворение? И отвлекает от боли?

Нет, здесь есть что-то еще. Разгадывая головоломки и тем самым спасая людей, Хаус являет пример жизни, подчиненной разуму.

«Жизнь по разуму» Аристотель полагал главной функцией человека. Он пытался ответить на вопрос: «Что такое благая жизнь?». Для него благо вещи определяется тем, насколько вещь выполняет функцию, ей назначенную или, словами Аристотеля, «присущую ей по природе».

Например, хорошая трость должна иметь удобную рукоятку, помогать сохранять равновесие, избавлять от боли при ходьбе; хороший доктор должен уметь правильно диагностировать и лечить болезни (в числе прочего). Хорошая жизнь, следовательно, это такая жизнь, которую должен вести хороший человек. В таком случае что такое «хороший человек»? Что представляет собой функция «хорошего человека», в чем природа «человечности» как свойства, отличающего нас от животных?

Ответ Аристотеля мы уже знаем — подчиненность жизни разуму. Для Аристотеля это означает, что рациональная часть нашей души должна контролировать иррациональную. Иррациональная часть — это наши желания, они диктуют нам, чего мы хотим, а чего — нет. Мне нравится тайская еда; я ненавижу фасоль в томате — так работает иррациональная часть.

Но она не говорит нам, как сильно или как часто следует хотеть того, чего мы хотим. Иррациональной части, утверждает Аристотель, не знакомо понятие меры.

Разум же может соизмерять. А мера, по Аристотелю, лежит в основе любой добродетели. Рассмотрим мужество. Легко приходящий в ярость и всегда готовый к драке человек не обладает такой добродетелью, как мужество. Не обладает ею и трус. Мужество, как отметил еще Платон, состоит в том, чтобы знать, когда затевать бой, а когда — воздержаться от него. Такое мужество в отношениях с Хаусом часто проявляет Уилсон. Он знает, когда противостоять Хаусу, но знает и когда лучше промолчать и избежать ссоры.

Разумеется, просто задействовать мозг тем или иным способом еще не значит вести жизнь, подчиненную разуму. Решение судоку определенно требует логики и мыслительных навыков, но тот, кто всю свою жизнь только и делал, что решал судоку и ничего больше, Аристотелю бы вряд ли понравился. Хаусовский же талант к разгадыванию медицинских головоломок… да что там талант, хаусовский гений! — важен и значим, ибо ведет к практическому результату. Деятельность разума выливается в поступки, Хаус это понимает. В уже упоминавшемся эпизоде «Один день — одна комната» Ева говорит: «Время все меняет». «Это поговорка, — отвечает Хаус, — но это неправда. Только поступки что-то меняют. Если ничего не делать, все остается прежним».