Читать «Халулаец» онлайн - страница 66
Павел Владимирович Селуков
В гостиницу мы вернулись около десяти вечера. Я накатил двести граммов беленькой и лег спать. Мне всегда хорошо спится перед делюгой. Да чего там... Перед большой кровью мне хорошо спится. Сны яркие снятся. Выпуклые такие, сочные, словно арбузом чавкаешь или бабу спелую мнешь. Я однажды в трусы обтрухался, до того мне хорошо спалось.
Утром, то есть часов в двенадцать, мы с Димоном отошли от гостинки и взяли такси. Надо было без палева посмотреть место стрелки, чтобы Димон выбрал позицию, а я просто хотел увидеть поле боя. Поле боя действительно оказалось полем неподалеку от завода.
Скучная такая промка с двумя блестящими рельсами в пожухлой траве. Пустырь. Если я тут зажмурюсь, из меня точно не вырастут эдельвейсы. Не знаю, чё я так заморачиваюсь за эдельвейсы, но мне охота, чтобы из моей могилы росли именно они.
Оценив обстановку, мы вернулись в гостинку. Пацаны чутка бздели, и их надо было чем-то занять. Гулять по Ебургу было не очень хорошо, и я предложил потренироваться. После легкой тренировки все завалились спать. В восемь вечера Жека увез Димона на позицию и вернулся в гостинку. Димон облюбовал чердак ангара в трехстах метрах от пустыря. Конечно, если мы не вывезем, его тоже накроют, потому что выделить ему автоматчика для прикрытия я не мог.
В девять вечера из гостинки уехали мы все. Заехали за Иннокентием. Лена, как дура, махала рукой нам вслед. Что поделать, женская сентиментальность. Ненавижу такие штучки. Как в последний путь провожает, честное слово. До пустыря было двадцать минут езды. Я провел последний инструктаж.
— Кеша, ты работаешь с нами и платишь нам. Тебе ничего говорить не нужно. Говорить буду только я. Смотри на мою спину. Если я дернусь, сразу падай на землю. Понял?
— Повтори.
Иннокентий повторил.
— Гордей, ты идешь слева от меня. Жека, ты справа. Карп, прикрываешь тыл. Обмороки сразу за тобой. Когда понесется, я перекатом уйду влево. Не путайтесь под ногами. Садите до упора. Убежать с этого пустыря невозможно. Расстреляют в спины. Либо мы их, либо они нас. Ясно?
— Ты прикалываешься?
— Скучаешь по ней?
Карп побледнел. Вот как можно быть таким бесчувственным?
Без двух десять мы приехали на пустырь. С противоположной стороны, из-за поворота, выехали три бэхи. Кентуха-братуха, хер тебе в ухо. Уралмашевские встали напротив метрах в двадцати. Дверцы мы открыли почти одновременно. Люблю это тихое мгновение перед бурей. Мир наливается красками и даже пахнет как-то резче, великолепнее.
