Читать «Халулаец» онлайн - страница 41

Перевернувшись на бок, Денис почувствовал страх и стал с ним бороться. Он много лет занимался борьбой и поэтому решил не доставать нож, а прыгнуть Стасяну в ноги, переведя схватку в партер. Запретив себе представлять в картинках дальнейшее развитие событий, Денис вскочил с кровати и принял упор лежа. Отжавшись пятьдесят раз, он вышел из комнаты и повис на турнике. Подтянувшись пятнадцать раз, пацан почистил зубы и сполоснулся в душе. Завтракать Денис не стал. Он где-то слышал, что лучше получить ранение в пустой живот, чем в полный. Одевшись в джинсовый костюм, Денис вышел из подъезда. Снаружи накрапывал куцый дождик.

Дом Бимбы стоял по соседству. Короткий путь не позволял оттянуть столкновение, и поэтому Денис сел на лавку и закурил. Через минуту из подъезда вышел алкоголик Гусев. Много лет назад он побывал в Петербурге, и Петербург произвел на него впечатление.

— Видал, как в парадной намусорено? Наблевано даже!

Денис витал в мыслях и отреагировал не сразу.

— Чего?

— Наблевано, говорю. В парадной.

— Так ты и наблевал.

— Врешь! Я никогда не блюю. Я рачительный.

— В смысле?

— Берегу еду. Не разбрасываюсь ей где ни попади.

Гусев довольно хохотнул и пошел разболтанной походкой в пивной киоск.

Денис проводил его взглядом и вдруг подумал: «А если он последний, кого вижу в этой жизни?» На душе заскребли кошки. Можно ведь никуда не ходить. Пивка вон тоже взять. С пацанами на «пятаке» постоять. Насте позвонить. Просто у Бимбы судьба такая. Живут же люди в детдоме? И он, значит, как-нибудь устроится. Нахер мне этот Стасян сдался? Тележить с ним, возню всю эту затевать. Больше всех надо, что ли? А если он меня подрежет? Если инвалидом стану? Я кроме Перми и не видал ничего. Обидно будет говно из-под себя рукой выгребать. А Бимба-то чего видел? А если в детдом попадет, вообще ничего не увидит. И я в этом буду виноват. Или не буду?

Стоп. Давать заднюю, даже если без свидетелей — это стремно. Пошел этот Стасян нахер! Надо будет — завалю. Рассердившись на себя, Денис вскочил с лавки и пошел к Стасяну. Он не боялся зоны. Он провел там три года (год на малолетке и два на взросляке) и не сомневался, что сумеет выжить. Однако не боялся зоны и Стасян (три года на общем, пятерка на строгом и семь лет на особом режиме). Иными словами, взаимная готовность в случае чего перейти черту делала встречу совсем уж непредсказуемой. Денис это чувствовал. Конечно, он чувствовал смутно, неясно, не так точно, как сформулировал я. Но ведь когда страшное чувствуется неясно, оно кажется еще страшней.