Читать «Фрэдина-вредина» онлайн - страница 5

— Так это — породы боксер? — сквозь откровенно мечтательный смех вырвалось у мамы.

— Да. И окрас — рыжий. И место рождения — остров Зеленый. И все остальное, что нам необходимо знать, — в документе указано.

Я устаю от долгой и непонятной иронии. И мама, наверное, почувствовав мой теряющий прочность дух, вдруг замолчала. Обратила внимание к своей правой ступне — то щеточкой прошлась, то пилочкой. И вдруг серьезно заметила: «Мне всегда казалось, что собаки породы боксер похожи на сардельки, а этот, наш, — классическая сосиска». Она пожала плечами, вопросительно, но очень добро взглянула на меня своими домашними, не подкрашенными удлиняющей ресницы тушью, голубыми глазами. И у меня отлегло от души — она к нему потеплела.

Я поплелась в братову комнату, и Фрэд поковылял за мной. У нас в доме не у всех есть своя келья, и мы пользуемся иногда отсутствием некоторых домочадцев. Когда я буду заводить семью, сначала дом построю, а потом деток и собак буду вылавливать из космоса, обмывать в проточной воде, кормить вкусностями и селить в их личные маленькие комнатки-конурки, где буду с ними играть и разговаривать обо всем, что нам важно.

А пока я рухнула на зеленый диван, и мой космический брат прилег рядышком на коврик. Шторы запузырились осенним отчаянным ветром, на небесах кто-то выронил из старческих рук округлый стеклянный сосуд. Он раскололся о свинцовую бесформенную тучу, зависшую над нашим домом, и стеною встал дождь. А мне и не хотелось пребывать за пределами пространства, в котором начинают воспринимать Фрэда как члена семьи, и, кажется, я здесь тоже — не чужая, если все, когда не выпендриваешься, складывается клево.

Сказка, придуманная тобой

Почему-то вспомнилось, как мы в детстве с подругами, иногда повздорив, тянули друг к другу кривенькие мизинцы и нашептывали: «Мирись-мирись, больше не дерись…» И я протянула Фрэду, хотя не было повода для ссоры, правый крайний палец клонящейся ко сну руки. Он попытался ответить…

Мне приснился Антон. Странно, день и без него был хорош. И случилось со мной то, что он уладить бы не смог. Да, он всегда был мне как бы не другом, а непонятно кем. А в этом нереальном сне он выглядел очень странным — грациозным, мужественным и при этом застенчивым. Боже ты мой!

И в каком-то разрушенном замке, когда я карабкалась под палящим солнцем на самый высокий склон строения и о невесть откуда взявшуюся пружинистую железяку распорола себе ногу, он возник, милее, чем доктор Айболит, и спросил у меня о том, какое мороженое я больше люблю. Пока я перечисляла все, которые вполне употребляемы, Тон перевязал мне ступню, подал руку и повел меня вверх, выше руин и даже предполагаемых башенок на давно несуществующей крыше.