Читать «Фрэдина-вредина» онлайн - страница 11

Следующим, кто обнаружил в себе неврастению, оказался братец. Ах ты, боже мой, ну курсовой проект его ночью накануне защиты стал интересен псу. А нечего чертежи бросать где попало! И мама своего долговязого любимца, в смысле брата моего Вити, отчитала. А я была даже рада, что наконец-то их чудо-сынок, а не я стал предметом всеродительского осуждения. Нехорошо, конечно, с моей стороны злорадствовать. Но лоханулся, отвечай! А то перед друзьями и подружками щебечет — не перебьешь: «Это единственное миллениумское существо из соплеменников. С ним — ноль проблем…» А как случилось, он кинулся на спящего щенка, как на равного. С руганью, угрозами, даже ногой своей уродливой двинул его в бок дрожащий. Но бог шельму метит. Год назад на футболе он сломал ступню и после этого злополучного пинка через месяц подвернул ту же самую правую ногу на ровном месте. Я не злыдня. Это мама виновата. Она каким-то непостижимым образом вдула в меня понимание, что животные, дети и старики — это те, к чьим слабостям, глупостям и огрехам нужно относиться с пониманием. Замечу, не со снисхождением!

Мамин подвиг

Мамино понимание всех и вся иногда доходит до абсурда. Может быть, это природная высшая степень чувства юмора, дающего отдохновение уму в самых странных, если не сказать страшных, ситуациях, а может быть, запредельное свойство души-труженицы, в зубах таскающей общие и частные мировые проблемы. Тем не менее, когда однажды, вернувшись с работы, мама обнаружила на полу в прихожей пощипанной свою шубу из чернобурки, а на ней отдыхающего пса, не завизжала, не заскулила. Разумеется, отправила щенка на место, скомандовав:

— А не пошел бы ты!

Шелковая подкладка, а именно ею вверх Фрэд распорядился, выглядела вполне сносно. Но стоило приподнять то, что еще вчера называлось шубой, как оказалось…

Я пришла с занятий чуть позже и, увидев около собачьей подстилки аккуратно свернутую, но брошенную на пол шубу, обо всем догадалась. Сначала делала вид, что ее не замечаю, но при этом понимала, что притворство не прокатит и с секунды на секунду мама ткнет меня носом в косматый узелок. Ведь это я уходила утром последней и не закрыла на ключ шифоньерную дверь! «Она меня сейчас убьет и правильно сделает», — подумала я. Эта шубка, купленная нами с папой год назад маме к двадцатилетию их совместной жизни, была, как призналась мама, первой в ее жизни «натуральной, теплой и легкой одновременно». Как она радовалась!

— Викусь, ты видела? — как-то очень равнодушно спросила мама.