Читать «Фронт(РИСУНКИ К. ШВЕЦА)» онлайн - страница 54

— Надежда говорила: не желаю, мол, чтоб он думал, будто его привязать хочу, женить на себе. А я думаю, чего дурака валять? Коли друг друга любите… Вот и получается, вся семья в сборе.

Голос Анфисы Павловны звучал ровно, по-деловому.

Горшков встал. Его усталое небритое лицо посветлело. Уже не таясь, он заплакал и засмеялся. У Анфисы Павловны глаза смягчились.

— Ну и ладно. Все будет хорошо. Хорошо будет. Ты себя не изводи.

Вбежала Аня. Не сводя глаз с отца, выпалила скороговоркой:

— Бухгалтер завтра с утра в район поедет, а уж потом сюда. Зайдет в контору после обеда. А я скоро в школу пойду, мне мама сумку купит.

Анфиса Павловна притянула девочку к себе и принялась раздевать. Под головным платком у Ани оказалась светлая косица с бантиком.

— Давай-ка, Анютка, покорми отца. Не ест ничего. И себе ставь тарелку. И мне.

Горшков вспомнил про яблоко, вытащил его из-за пазухи.

Девочка охнула, присела.

— Это яблоко, — серьезно сказала она и, не выпуская яблока из рук, полезла в буфет.

Горшков подошел к стене, всмотрелся в фотографию:

— А где… мама? — спросил он у Ани.

— Два дня как уехала, — отозвалась Анфиса Павловна. — Повезла на завод муку. Рабочим к Новому году.

— Мама мне ёлочку привезет, — сообщила Аня сиплым голоском: одной рукой и подбородком она прижимала к груди тарелки.

— Ну, давайте есть, — повелительно сказала Анфиса Павловна и стала раскладывать по тарелкам винегрет. — Садись. — Она кивнула Горшкову на место во главе стола.

23

Прежде чем подписать пропуск, начальник отдела сбыта неуверенно посмотрел в окно. За отпотевшими стеклами в ранних декабрьских сумерках раскачивались черные ветви деревьев, беспорядочно неслись снежные хлопья, свист ветра проникал в комнату сквозь двойные рамы.

— Ждать нельзя, — сказал Горшков, — вы же в курсе… У меня на ведущих колесах цепи. До села Просвет авось проскочу, а там дорога пойдет лесом. Разрешите идти?..

От заводских ворот улица тянулась вдаль двумя рядами желтых фонарей, окна домов светились разноцветными абажурами, дворники сгребали снег к панелям. У кинотеатра толпилась молодежь; девчата задирали парней снежками: этим людям не было дела до несущейся над крышами пурги. В защищенном каменными зданиями городе можно плевать на непогоду. После кино каждого ждет горячий чай и постель, и не нужно думать, как бы скорее, пока окончательно не замело тракт, проскочить по голой степи тридцать километров до села Просвет.

За стенками кабины притаился ветер. Он забегает вперед, услужливо раздвигает густую завесу падающего снега и вкрадчиво посвистывает, словно заманивает туда, где обрывается тонкая цепочка уличных фонарей.

Скулы выступают на лице Горшкова. Он упрямо сжимает зубы и увеличивает скорость. Черная глухая стена окраины надвигается, снежные хлопья исчезают в ней, будто мгновенно тают в осенней стоячей воде. Вот отваливает в сторону последний фонарный столб. Горшков включает фары, и грузовик окунается в белесую неразбериху.

Первые километры дались сравнительно легко: груженный автомобиль давил снег и тянул прицеп по уже пробитой колее. Главная забота была не потерять дорогу: сойдет грузовик с твердого наста и провалится до земли. Смотреть вперед было бесполезно: свет фар мутными пятнами упирался в пургу. Спасал кустарник, растущий по краям дороги, он, как поводырь, вел ослепшую машину.