Читать «Франклин Рузвельт» онлайн - страница 379

Правда, президенту продолжали докладывать, что примерно к августу будет создана первая атомная бомба, но никто не мог предположить, каковы будут ее реальная эффективность и последствия боевого применения.

Разумеется, весьма важен был не только сам факт объявления войны, но сроки и масштабы действий советских войск. Между Рузвельтом и Сталиным была окончательно достигнута договоренность, что СССР вступит в войну против Японии через два-три месяца после окончания военных действий в Европе, причем сразу же крупными сухопутными, воздушными и морскими силами.

Рузвельт был вполне доволен итогами Ялтинской конференции. Будучи прагматиком, он считал, что добился максимума возможного в интересах Соединенных Штатов и мирового демократического развития. На заключительной встрече уже не за столом переговоров, а в неофициальной обстановке президент даже сказал, что эта встреча напоминает семейный обед.

Действительно, на первый взгляд конференция завершилась принятием согласованных решений и продемонстрировала возможность сотрудничества западных демократий с советским режимом. Но, по существу, в Ялте было положено начало созданию послевоенного биполярного мира, который сохранился на сравнительно долгий исторический период — вплоть до конца 1980-х годов.

За послевоенное время вышло огромное количество литературы (главным образом публицистической), в которой Рузвельт обвиняется в непростительных уступках Сталину в Ялте, в предательстве интересов западной демократии. С этими утверждениями трудно согласиться. Американский президент и его британский партнер действовали в пределах возможного, учитывая, что война еще не была окончена и необходимо было сохранять союз с СССР для ее завершения. Конечно, Рузвельт был уже не тем упорным полемистом, каким представал на международных встречах в предыдущие годы. Болезнь и усталость давали о себе знать. Сказалось и явно преувеличенное доверие к Сталину. По некоторым вопросам президент сознательно шел на компромиссы, которые при объективном анализе следует признать не вполне оправданными (особенно это касалось польского вопроса).

Но Рузвельт соглашался на уступки в надежде на продолжение сотрудничества великих держав в мирное время. Он никак не мог предположить, что всего лишь через год после окончания самой кровопролитной в истории войны в Европе опустится «железный занавес» и начнется новая, теперь уже холодная война, которая с приливами и отливами будет продолжаться четыре с лишним десятилетия.

Сам президент, члены американской делегации и правительственные органы сочли решения Крымской конференции вполне удовлетворительными, соответствующими интересам США. Главным было согласие СССР вступить в войну против Японии через два-три месяца после окончания войны в Европе.

Американский публицист и историк Т. Морган оценивает конференцию в Крыму образно: «Было что-то сюрреалистическое в этих трех пожилых мужчинах, сидящих вокруг стола на черноморском курорте, поедающих кушанья из десяти блюд, перемежающих их многочисленными тостами, поочередно поддразнивающих и восхваляющих друг друга и радующихся теплоте своего товарищества, которое проистекало в основном из их высокого положения. Они знали, что место в истории им обеспечено, и в то время, как они поглощали пищу, выпивали и ожидали, пока переводчики закончат очередное высказывание, они решали судьбы сотен миллионов людей».