Читать «Формула беды» онлайн - страница 28

Сомнений быть не могло – организм начал реагировать на тот порошок, который они синтезировали.

Он почти не заметил, как в комнату заглянула мать. Кажется, она спросила, что с ним случилось, а он, едва шевеля губами, ответил, что простудился. Время словно спрессовалось. Вроде бы он только что разговаривал с матерью, и вдруг через мгновение на ее месте в дверном проеме оказался отец.

– Ты что, выпил? – спросил он.

Миша смеялся и кутался в одеяло. Его трясло. Предметы мебели кружились перед его глазами, как в калейдоскопе. Отец склонился над ним, принюхался и пожал плечами.

Телефонный звонок показался ему кашлем туберкулезника. Мать снова заглянула к нему в комнату:

– Миша, это Андрей звонит. Будешь с ним говорить?

Ковальский с трудом поднял трубку.

– Старик, я "поехал"! – услышал он прерывистый, испуганный голос Хлыстуна. – А ты... ты как?

– Так же, – односложно ответил Миша. – Поздравляю...

Ночью он не гасил света и все время думал о том, чтобы не уснуть. Несколько раз он поймал себя на том, что перестал дышать, и буквально с усилием втягивал с себя воздух, а потом выдыхал его, надавливая ладонями на грудь. С ним происходило именно то, о чем предупреждал Андрей, – от передозировки метадона начинали отказывать безусловные рефлексы.

Он сам не понял, как дотянул до утра.

Несколькими днями позже Андрей встретил в аэропорту Мамедова и в туалете передал ему порошок, пояснив, что этого порошка хватит на трехлитровую банку готового к употреблению раствора.

В этот же день Ковальский отправил на сберкнижку Женьки Нечипорука сто долларов, переведя их по курсу в рубли. "Все, – подумал он, выйдя из сбербанка на улицу. – Поигрались немного – и хватит".

Глава 15 БАБЬЕ ЛЕТО

Картофельные оладьи с молоком – это полный улет. Женька и Леша уплетали их, сидя на ступеньках крыльца. Бабье лето в Погаре выдалось жарким и сухим. Зеленую листву деревьев еще не тронул багрянец осени. Пахло сеном и яблоками.

– Ну, чего молчишь? – спросил Леша. – Что они там нахимичили?

Женьке было тяжело говорить об успехе Хлыстуна и Ковальского, но он должен был как-то объяснить появление у него денег.

– Им удалось изготовить метадон, – не без усилий сказал он, глядя на пыльную дорогу, по которой хромала старушка и махала березовой веткой, пытаясь загнать во двор упрямую козу.

Леша заталкивал горячую лепешку в рот, тем самым как бы оправдывая свое молчание. Мимо колонки прошла Лена в белом сарафане, похожем на ночную рубашку. Помахала ребятам рукой. Леша, давясь едой, кивнул.

– И что, – наконец произнес он, – им много за него заплатили?

Женя пожал плечами. Зависть, ревность, обида бушевали в его душе. Он сделал почти все – подобрал литературу, нашел методику, купил реактивы, а Хлыстун с Ковальским лишь провели реакцию и собрали аплодисменты в виде денежных купюр. Хитрые ребята, этого у них не отнимешь. Не зря Ковальский распрощался с Женей и Лешей прямо на вокзале. Чувствовал сильных конкурентов, вот потому и торопился избавиться от них.