Читать «Фирман султана (Тетралогия - 2)» онлайн - страница 26

Она судорожно сжала руку Сафар-бея. Широко открытыми глазами долго смотрела на него, словно старалась навеки запомнить каждую черточку. Потом перевела взгляд на Младена.

- Младен... - прошептала совсем тихо, чуть слышно: каждое слово давалось ей с большим трудом. - Младен, положи свою руку... на руку... нашего Ненко... Вот так... Арсен, Златка... вы тоже...

Арсен и Златка подошли к изголовью, положили свои руки на руку Сафар-бея.

- А теперь поклянитесь... поклянитесь... что никто из вас никогда не поднимет друг на друга... руку... хотя и придется быть в разных станах... Умоляю вас!.. Не поднимайте руки на моего сына!..

- Клянусь! - тихо произнес воевода.

- Клянусь! - глухо отозвался Звенигора, и к его негромкому голосу присоединилось легкое, как вздох ветерка, Златкино:

- Клянусь!

Опустилась тишина. Немая, тревожная.

- Ненко, а ты?..

- Клянусь! - выдавил из себя Сафар-бей и опустил глаза.

Звенигоре казалось, что за всю свою жизнь, полную тревог, смертей и невзгод, он никогда не переживал минуты тяжелее этой. Нестерпимо больно было ему смотреть на этих людей, в семью которых он входил, на их муки и страдания. Его огрубевшее в боях и неволе сердце мучительно щемило, а глаза наполнились слезами.

Младен сдерживал рыдания, клокотавшие глубоко в груди. Все опустили головы. Только Златка не скрывала слез.

- Не плачьте, - прошептала Анка. - Не нужно... Мы же все вместе... одной семьей... Я так счастлива...

Голос ее внезапно оборвался. Рука соскользнула с руки Сафар-бея и упала на белое шерстяное одеяло...

На крик Златки в хижину стали входить гайдутины.

...Хоронили Анку на другой день в полдень. Вынесли на плечах в тисовом гробу на било - наивысший гребень горы, поднимавшийся над Планиной.

Ветер утих, тучи разошлись. Сияло яркое солнце. В голубом небе стоила безмолвная тишина, а в ней спокойно, торжественно парили ширококрылые черные орлы.

С горы было видно всю Планину: далекие вершины, присыпанные ослепительно белым снегом, глубокие темные ущелья, густо-зеленые сосновые и тисовые леса, голые хмурые утесы там, где не ступала нога человека.

- Отсюда, Анка, тебе будет видна вся Болгария, - сказал Младен, первым бросая в могилу горстку земли. - Смотри на нее, орлица моя! Слушай песни весеннего ветра над родною Планиной, шум зеленых лесов в ущельях, говор прозрачных звонких потоков... А как всколыхнется Планина, задрожит земля, знай: жив твой Младен, живы твои ясные соколы-гайдутины! Это они с саблями и самопалами в руках снова кинулись в бой за свободу любимой Болгарии!.. Так ли я говорю, братья?..

- Так, так, воевода! Так, отец наш! - откликнулись гайдутины.

- Ну, прощайтесь! Пусть спит вечным сном наша мать!

На вершине быстро вырос могильный холмик. Гайдутины повытаскивали из-за поясов пистолеты, и горную тишину разорвал гром выстрелов. Постояли немного молча и начали потихоньку спускаться вниз.

- Тате, пойдем, - позвала Златка, тронув отца за рукав.

- Идите. Я приду потом, - тихо ответил воевода.