Читать «Филозоф» онлайн - страница 68

Положим, что в жизни этого молодого богатыря и красавца была только одна удача. Ему бабушка ворожила. А в жизни князя с первого шага, с приезда на службу, была только неудача за неудачей. Он был обижен судьбой, которая не дала ему ровно ничего изо всего, что ему желалось.

— Ну, давай, князь, говорить по душе. Все на ладонь! Слышь-ка? — заговорил наконец Орлов, придвигаясь еще ближе к креслу больного и кротко глядя ему в лицо. — Я хоть и виноват, но все ж таки не совсем. Я ведь не мошенничал. А коли смошенничал, то самую малую толику. Я только скромничал да якобы в конфуз обретался. Знаю, что теперь вы меня возненавидели, на меня обиделись и так даже глубоко оскорбились, что захворали… Все это я разумею. И очень мне больно все и стыдно… В моем положении не след было никакие колена отмачивать. Да уж очень жаль мне было доброго молодца. Но все ж таки, друг, ведь особой напасти мы не затевали тут никакой. Ежели немножко в Москве на твой счет злые языки развязалися, так плюнь на них. Будь вот теперь настоящим филозофом!

Князь хотел что-то ответить, но не знал, что сказать.

— Скажите мне: очень вы на меня озлобились, по правде? — произнес Орлов. — По сущей по правде!

— По сущей по правде, граф, был я тогда сильно обижен. А теперь, после того, что пожаловал ко мне и свистнул меня Кондратий Иваныч, как-то иначе сдается все… Ведь Кондрашка — не свой брат! Ведь я чуть не помер! Вот оно теперь все эдакое… людское или житейское представляется в другом виде… в грошовом, что ль…

— Ну, вот, родной мой! — воскликнул Орлов. — Вот истинно! Эдак-то вот филозофы и рассуждают.

И при этом Орлов положил снова руку на колено хозяина и прибавил:

— Вот теперь вы — истинный филозоф. Да! Эта людская суета кажет важным, когда человек глупостями занят. А в случае большого горя, большой болезни сейчас все это обернется нам пустяками и очам нашего разума кажет лишь маревом. Итак, князь, дружище, прежде всего мы решим первое дело. Вы на меня не злобитесь? Я тебе, князь, не стал враг на всю жизнь, сказывай по совести.

Князь взглянул в лицо Орлова, невольно улыбнулся и произнес мягче, чем когда-либо в своей жизни:

— Нету… Какой враг! Где же!.. На вас поглядеть, нешто можно на вас злобствовать? Недаром вас любят все…

— Стало быть, простили вы меня?

— Что об этом, граф… Бросим…

— Ну, и слава Богу! Первый вопрос решен. Мы, стало, с вами на всю жизнь други-приятели. Каждый раз, что я приеду в Москву, то сейчас же к первому к вам. Я у вас виноватый и прощенный и, стало быть, я у вас в долгу. Теперь второе дело. Подлинно ли вам Галкин так отвратен? И чем? Опять-таки говори, князь, по правде, по совести, без утайки.

Князь слегка двинул плечами и вымолвил:

— Нет, что же… Он малый не глупый… дворянин… Дочь в него врезалась. Вот по имени-то фамильному…

— Что же? — перебил Орлов. — Не понимаю…

— Что? Галка… Сами знаете.

— Господь с вами! — воскликнул Орлов. — Вот где филозофья-то нужна! Такие ли прозвища на свете есть! И как не стыдно не только филозофу, а даже простому разумному человеку на эдакое обстоятельство внимание обращать. Чем же телепень лучше? Ну, положим, птица орел лучше птицы галки… — рассмеялся граф. — А уж телепень, право, не лучше галки.