Читать «Фашизм несет насилие, рабство и смерть: в помощь пропагандисту и агитатору» онлайн - страница 7

* * *

Из занятых германскими войсками городов и сел западных областей Белоруссии ежедневно приходят вести о жесточайшем терроре и гнусных издевательствах, которым подвергается мирное население.

Значительную часть населения фашисты угоняют вглубь, в концентрационные лагери, на строительство укрепленной полосы. С оставшимися в живых военнопленными и ранеными красноармейцами немцы обращаются, как со своими рабами. Военнопленные подвергаются изощренным надругательствам.

Немецкий военнопленный Карл Н. рассказывает, что их командир роты старший лейтенант Шмидт неоднократно цинично заявлял солдатам, что Россия должна стать немецкой колонией. «Поэтому, — говорил Шмидт, — нам нужны только такие русские, которые будут послушно и безропотно выполнять нашу волю».

В захваченных городах фашисты ведут себя, как опытные разбойники. Они грабят все, что попадается под руку.

Несмотря и а жестокий террор, повсеместно в занятых врагом районах с каждым дном все сильнее и сильнее нарастает партизанское движение. Партизаны портят телеграфную и телефонную связь, поджигают склады, леса, обстреливают обозы и войска противника. В письме, которое на-днях было обнаружено у одного убитого немецкого унтер-офицера, содержится важное признание: «В тылу еще хуже, чем впереди. Всегда приходится остерегаться выстрела из-за куста».

Кровавая расправа над женщинами и детьми

Жительница пограничного местечка Любачев Александра Викторовна Одарева, работавшая продавщицей в любачевском магазине, была подобрана постами подразделения энской части через несколько дней после отхода наших войск на львовском направлении. Трудно было представить, что этой седой, изможденной женщине всего 28 лет. Четыре ночи пробиралась она к своим частям, чтобы спастись от злодеев-гитлеровцев.

Одарева рассказала:

— Захватив Любачев, гитлеровские солдаты стали рыскать по домом и расправляться с населением. Фашистские изверги вытащили из домов целые семьи, согнали их в кучу и оцепили. Остальным жителям приказали тоже выйти на улицу, но за оцепление их не пускали, и мы только издали могли видеть, что творилось там.

— Сначала никто но понял, что задумали злодеи, — говорит тов. Одарева. — Вдруг мы услышали крик женщины, потом стали кричать дети. Германский офицер, видимо старший над всеми, подал команду. Цепь в одном месте расступилась, и люди были оттеснены к стене дома.