Читать «Фаза мертвого сна» онлайн - страница 39

– Ясно, – хрипло бросила Зоя, выждав куда больше, чем стоило, чтобы не провести эту ночь в самоуничижении. – Мне все ясно.

Когда она ушла, больно оттолкнув меня, будто она физически не могла больше находится рядом, я испытал облегчение. Ничего не стоило соврать ей, любой бы на моем месте поступил именно так. А в награду получил бы благодарное костлявое тело, преданные рыбьи глаза и проведенный мимо кассы горячий пирожок с вишней. Это было бы легко и почти не подло – подумаешь, маленькая ложь. Промолчав я сделал Зое куда больнее, чем было бы ей, реши я расстаться следующим же утром. Это нарушило главное правило – лги, чтобы получить искомое, как все в этом мире, получай искомое, чтобы стать в нем своим.

Теперь Зоя шагала домой, перебирая длинными ногами ездовой лошадки. А я завязал шнурок на правом ботинке и потащился в темную берлогу тетки, все такой же дурак и девственник, как был с утра. Но отчего-то во мне не зрело ни досады, ни сожаления. Сквозь болезненный дурман и слабость пробивалось лишь одно чувство – предвкушение. Улица тонула в закатном сумраке, еще час-два, и город погрузится во тьму и сон. А я шагну за порог дома. Сомнений на этот счет у меня не осталось.

Ноги несли меня по тротуару мимо вездесущих «Пятерочек», призывно мерцающих «Шоколадниц», стыдливых скупок и нагловатых контор микрозаймов. Я никогда не представлял себе, какой она будет – моя Москва. Проблемой было выцарапать у жизни шанс и попасть сюда. Оказалось, что самое сложное случается, когда дорвался до искомого. А дальше – пустота. Серость, разочарования, липкие столы и блеклые девушки с рыбьими глазами.

Может, это болезнь окончательно захватила меня в свой липкий плен, может, я устал и не выспался, может, просто оказался не таким, как думал о себе – не смелым, а трусливым, не напористым, я рыхлым и апатичным. Но что-то надломилось в тот вечер. И мне отчаянно захотелось домой. Бежать за хлебом мимо подворотен, набитых пацанчиками, читать пахнущие пылью книги о великих путешественниках, которым достаются неизведанные планеты и самые грудастые напарницы из возможных. А больше остального мне захотелось лежать до обеда у себя в закутке, отгороженном ширмой, и прислушиваться, как мама на кухне гремит посудой.

Я даже потянулся к телефону, чтобы позвонить ей. Ноги как раз донесли меня до подъезда теткиного дома – все такого же типового и московского. Но стоило мне присесть на лавочку и разблокировать экран, как сонная муть, развеявшаяся было от вечерней прохлады, накатила с новой силой. Знакомые иконки расплывались перед глазами, тело клонилось в бок – прилечь, подтянуть колени к животу и дремать-дремать, ускользая в сон, как в тяжелую воду.

Голова сама собой завалилась на грудь, я позволили векам опуститься, предвкушая, как через секунду окажусь там – среди шкафов из моренного дуба, тусклых зеркал, хрусталя и серебряных столовых кубков. Но ничего не произошло. Вместо дома я увидел серую пелену дремы, вместо пыльного сладковатого духа стен я дышал загазованным мокрым воздухом московского двора. И я тут же проснулся. Тело поскрипывало от неудобной позы, за шиворот капал мелкий дождь. Спать все еще хотелось. Но не так. Еще минуту назад я был готов отрубиться на лавочке у подъезда, как последний бездомный алкоголик. Лишь бы сбежать от тянущей сердца безнадеги реальности. Но побега не свершилось. Серость осталась серостью. Сон не принес забвения. И дело было не в дожде, не в затекшей спине и страхе быть пойманным полицией. Дело было в самом сновидении. В его отсутствии, если быть честным до конца. И это меня напугало.