Читать «Фаза мертвого сна» онлайн - страница 34

Меня били во дворе, а потом я две недели лежал дома с температурой, пока злость и обида не покидали меня, теряя яркость от прочитанного романа и пары боевиков по кабельному. Я получал двойку за срезовый тест, и меня увозили из школы по скорой с предательским тридцать девять и два. По первости мама паниковала, заново начиная обход врачей после каждого случая. А потом мы привыкли. И чем меньше внимания уделяли этому, тем реже случались обострения.

Я почти и забыл, что тело может выкинуть такой фортель. Но смотря на себя в отражении грязного зеркала, сразу понял – болезнь вернулась, вызванная дождем, простудой, усталостью и всей той немыслимой ерундой, происходящей в жизни. Поступление, сумасшедшая тетка с ее семейными байками, грязные туалеты общепита, а тут еще и Зоя, как не поддаться слабости? Как остаться непоколебимым? Нужно оградится от лишнего стресса, спрятаться в панцирь, переждать. Иначе тело сдастся первым, превратив меня в сонливое подобие ходячего мертвеца.

Тяжелые сны, реальности в которых становилось все больше, я исключил из списка стрессов недрогнувшей рукой. Губы все еще сладко ныли, ощущая на себе несуществующие поцелуи той, которой не существовало вместе с ними.

Отражение в зеркале улыбнулось мне – гнусно так, будто наша с ним тайна была порочной и грязной. Будто мне никогда не раньше не снились такие сны. Будто оно знало, что такими сны и правда никогда не были. А если так, то что с того? В новой моей жизни все было по-новому. Даже сны. Особенно сны.

Я плохо запомнил, как выбрался из дома – пол скрипел, стены пошатывались, ключ два раза выпадал из рук, приходилось наклоняться за ним, темнота застилала глаза, пульс грохотал в ушах. Утро было пасмурным, моросил мелкий дождь. От прохлады в голове чуть прояснилось, мокрый ветер так и норовил сбросить с меня капюшон толстовки, я потянул за шнурки, связал их узлом, поглубже засунул руки в карманы и пошел в сторону метро.

Узкий тротуар перегородили рабочие в оранжевых жилетках. Их голоса тонули в аппаратном шуме, они копошились в разобранной плитке, перепрыгивали чернеющий зев канализационного люка и матерились друг друга.

Красная лента покачивалась на ветру. Люди застывали в паре шагов от нее, словно ремонт на месте, по которому привыкли шагать их ноги, фатально изменял ход событий. На сонных лицах читалась растерянность. Досада. Злость. Чтобы обогнуть рабочих нужно было лишь спуститься с тротуара и пройти метров триста по краю дороги. Но каждый останавливался, мялся, оглядываясь на остальных, и только потом принимал решение идти другим путем.

Я почти слышал, как скрежетали в них шестеренки заведенного уклада. И мне было смешно, какие нелепые они, но немного грустно, что и в этом большом равнодушном городе, где дозволено если и не все, то почти все, каждый сам запирает себя в лабиринты очерченных маршрутов, и даже малое отклонение от них сбивает с толка. Как бы чувствовали они себя на моем месте? Потерянными, зависшими в вакууме? Испуганными, голодными, нищими? Свободными? Я чувствовал себя простуженным. И на этом, собственно, все.