Читать «Фаза мертвого сна» онлайн - страница 26

Тетка пожевала губами. Размышляя над моим настойчивым предложением, она все больше начинала походить на сову. Потом бросила короткий взгляд через плечо, будто в комнате ее кто-то ждал, и, наконец, решилась.

– Хорошо, уговорил, пойдем.

Чтобы выйти, не открывая дверь шире, ей нужно было выскользнуть через щелочку, только я преграждал ей путь. Стоило посторониться, но мне невыносимо хотелось посмотреть, что же такого важного скрывает в своей берлоге Елена Викторовна, и я остался стоять, глупо улыбаясь.

– Сейчас-сейчас, – пробормотала тетка и, не разжимая пальцев, стискивающих ручку, чуть подвинула дверь вперед.

На одно мгновение за ее спиной стало видно когда-то просторную, а теперь заставленную старинным барахлом комнату. Окно было завешено тяжелой бархатной шторой, ткань задралась, укрыла собой угол письменного стола. Я успел выхватить из полумрака низенькое кресло с обшарпанной обивкой, старый линолеум, застеленный пыльным ковром, книжный шкаф и еще одно кресло. Кровать пряталась в углу, на нее грудой была свалена одежда, на длинном абажуре висела меховая накидка, одного взгляда хватило, чтобы понять, какая она старая. Тетка уже оттеснила меня вглубь коридора, но я успел разглядеть, что у стены, граничащей с моей комнатой, стоит большая рама, прикрытая белой тканью. Эта белизна выделялась на фоне мрачной старости берлоги – ее темных обоев в алый бархатный цветок, ее старого дерева, ее пыли и скрипов. Но больше остального ткань эта не подходила самой Елене Викторовне. И это пугало.

– Пойдем, мой мальчик, время не ждет… – ворковала тетка, больно сжав пальцами запястье, чтобы оттащить на кухню.

Я шел, но мысли мои остались там – за плотно запертой дверью берлоги.

В кухне тетка тут же опустилась на табурет, сложила руки на столе и уставилась в окно, будто пришла в случайные ресторанчик, а теперь, скучая, ожидает меню. Я покопался на полке, выудил две тарелки, сполоснул под краном, положил на каждую по куску курицы и сел напротив, осторожно поставив перед теткой еду. Ощущение, что все это – кормежка дикого животного, способного испугаться и убежать от любого шороха, не отпускало.

Ели мы в молчании, точнее ел я, а молчала за нас обоих Елена Викторовна. Она продолжала смотреть в окно, чуть постукивая по столу длинными нервными пальцами. Кусок застревал в горле от их навязчивого ритма. Наконец, я перестал мучать курицу и отложил вилку, та звякнула о край тарелки, тетка вздрогнула и перевела взгляд на меня.

– Знаешь, а ты ведь вообще не должен был родиться. – Резко, будто до этого мы уже час вели светскую беседу, начала она. – Твоя мать заявилась ко мне ночью, стучала в дверь, перебудила соседей. Вы с ней вообще похожи этой своей… – Щелкнула пальцами, в поисках слова. – Простотой. – И обворожительно улыбнулась – маленькие ровные зубы хищно блеснули. – Она тебе не рассказывала, что хотела делать аборт?

Я даже помотать головой не смог.

– Дааа…. – Протянула, полюбовалась эффектом. – В вашей глуши на таком сроке уже не делали, так она ко мне рванула… Но уже поздно было. Ты – удачливый сукин сын, Гриша, вот что я тебе скажу.