Читать «Утомленная фея — 4» онлайн - страница 17

Паром отшвартовался у Скандинавского мола в Травемюнде. Пришлось пройти таможенный и паспортный контроль. Когда они вместо паспортов достали свои офицерские удостоверения, чиновник за стойкой поморщился, жестом предложил подождать в сторонке и нажал какую-то кнопку на своем пульте. Через пару минут появился российский капитан с ноутбуком. Он пригласил их к свободной стойке и предложил предъявить документы. Внимательно изучив удостоверения, подорожные и прочие бумаги он ввел данные в свой компьютер и кивнул. — Все в порядке, добро пожаловать на землю дружественной нам Неметчины. Идите за мной, я проведу вас через контроль.

Таможенник проводил их довольно кислым взглядом. — Похоже, что нам тут не слишком рады? — спросила Сима у капитана. Тот усмехнулся. — Перебьются! По договору они обязаны пропускать наш личный состав беспрепятственно. А если будут много выступать, так мы можем и уйти. Пусть тогда сами с мусульманами разбираются.

Найдя обменный пункт, обменяли рубли на немецкие марки. Геннадий предложил поменять только часть, но Сима не согласилась.

— Меняй все, они нам больше не понадобятся. Через две недели в России объявят о денежной реформе. Только это секрет, т-с-с, никому не слова.

— Что? Еще одна денежная реформа? Сколько можно?!

— Сколько нужно — столько и можно. Будем переходить на энергорубли. Десять киловатт-час за рубль.

— А смысл?

— Смысл есть. Все равно к чему-то надо было привязываться, но к золоту неудобно. В свое время были предложения валюты к нефти привязывать, но это тоже не слишком удобно. А энергетические единицы в самый раз. Затраты на производство и перемещение любого товара достаточно легко пересчитываются в израсходованную на это энергию. И международные расчеты упростятся, честнее будут. Это тебе не американские доллары, которые обеспечивались только «честным» словом президента США. Идея кстати не новая, еще в СССР были энтузиасты такого подхода. Побиск Кузнецов, например. Только тогда эту идею заговорили.

Они вышли за пределы пассажирского терминала. Как и в Эстонии на улице были ветрище, холодище и мокрище. Сима поежилась. — Вон автобусная остановка. Доедем до Любека, а там пересядем на поезд. — До железнодорожного вокзала в Любеке добрались без приключений, приобрели в автомате билеты на Берлин и, убивая время, слонялись по зданию. Большей частью глазели на публику. На улицу выходить не хотелось. — Народ какой-то смурной, — заметил Геннадий через полчаса. — Никто не улыбается, в глаза стараются не смотреть. Это паршивая погода влияет или они по жизни такие?

— А чего им радоваться? Уровень жизни в Германии упал раза в три, безработица дикая, пособия мизерные — на них и прожить-то невозможно.

— И чего это они так? — довольно неопределенно спросил Геннадий.

— Последствия разрушения «Насоса», к которому Германия была подключена после второй мировой войны. Большая часть населения была занята чисто формально: в сфере услуг и прочих сомнительных наворотах. Так, лишь бы чем-то занять, чтобы не возмущались. А довольно приличные деньги, которые им платили за эти не слишком-то полезные занятия, изымались у стран третьего мира различными способами. Например, в стоимости литра бензина, который европейцы покупали на заправках, процентов восемьдесят составляли акциз и налог с оборота. Из этих-то денег и платились всякие социальные пособия, на них же создавались и «рабочие места» в разных государственных и окологосударственных структурах. Вот и прикинь, какую прибыль получали европейские демократии на этой немудрящей операции? И почему они начинали слюной брызгать, когда ОПЕК пыталась в очередной раз поднять цены на нефть. А теперь, когда арабы выбрали этот зазор до реальной рыночной цены в свою пользу, получается, что поддерживать на плаву это фиктивное социальное благолепие просто не на что. А послать авианосцы, чтобы вправить арабам мозги в нужную сторону теперь не получается. Да разве только в нефти дело? К «насосу» было подключено множество шлангов и с каждого из них что-то капало. М-да…. По-хорошему, уровень жизни должен был упасть не в три раза, а раз в шесть. Но немцы народ изворотливый, работать разучиться не успели. Вот и выкручиваются. — Сима сделала паузу. — Ладно, об этом мы еще успеем поговорить, а сейчас на платформу идти надо. Наш поезд отправляется через десять минут.