Читать «Устои» онлайн - страница 173

 -- Иду-у!.. отвѣтилъ ему, вскрикнувъ, словно старый кочетъ, старикъ.

 Старикъ поднялся, крякнулъ, вздохнулъ и сказалъ:

 -- Эхъ, народъ, народъ!.. Когда за твою вѣру тебя почтутъ!

 Старикъ ушелъ, а Пиманомъ опять одолѣли смущенія. Ему ужь не разъ вспоминались "умственные люди", съ которыми ему хотѣлось посовѣтоваться. Но онъ помнитъ, что какъ ни выглядывалъ въ толпѣ умственныхъ людей, на этотъ разъ никого не примѣтилъ.

 -- Ишь ты, подумалъ онъ:-- никто вѣдь не прибѣжалъ!..

 Къ полудню, на другой день, опять пріѣхали Евтропы, съ деньгами; говорили, что пока успѣли по деревнямъ немного собрать. Что послѣ доставятъ въ городъ. Пріѣхалъ запыхавшійся Сосна и сказалъ, что на силу онъ въ волости Уставную Грамату "выкралъ", при помощи второго писаря, котораго подкупилъ; что копію писалъ всю ночь.

 Потомъ ихъ повезли на трехъ телегахъ, на парахъ; впереди и сзади Лимподисты, Хипы да Лукашки.

 Потомъ они ѣхали мимо волости задами, чтобы съ кѣмъ не встрѣтиться... Потомъ, за версту отъ волости, изъ-за моста черезъ оврагъ, гдѣ густые кусты, по нимъ два раза стрѣляли... Лимподисты разогнали лошадей, а потомъ говорили, что это стрѣляли не иначе что Маркушкины, да старшинскіе "молодцы"... Одинъ охотникъ увѣрялъ, что "дробью пропуделяли" и что они стрѣлки, завѣдомо, плохіе: по коровѣ промахнутся...

 Потомъ ихъ привезли въ городъ. Въ городѣ жили недѣлю, ходили куда-то, искали Филаретушку -- не нашли. Потомъ Евтропы привезли денегъ и отправили ихъ по желѣзной дорогѣ...

 Черезъ двѣ недѣли, или черезъ мѣсяцъ, они опять ѣхали по чугункѣ, но уже обратно и, какъ говорили, по этапу, вмѣстѣ съ какимъ-то другимъ народомъ.

 Потомъ...

 

XXXII.

 Потомъ Пиманъ проснулся совсѣмъ.. Въ острогѣ понемногу начиналось движеніе. Кругомъ начинали на нарахъ подниматься, креститься, зѣвать, потягиваться... Вонъ и Сысой съ Ермиломъ поднялись... Сталъ Пиманъ всматриваться въ народъ, и видитъ: сидитъ въ противоположномъ углу лысый мужичокъ, лицо у него веселое, глазами постоянно моргаетъ, сидитъ у себя въ углу, словно въ своей избѣ и что-то поетъ тихонько, да въ сумкѣ копается...

 -- Да никакъ, братцы, это нашъ Минъ, сказалъ тихо Пиманъ Сысою.

 -- И правда, что онъ!.. Вотъ гдѣ привелъ Богъ встрѣтиться! весело сказалъ Сысой.

 Подошли къ Мину. Заморгалъ Минъ больными глазами.

 -- Да какъ это вы, родные?.. А? Какъ это вы угодили въ экое мѣсто?

 -- Ходоками, сказали Пиманъ и Сысой.

 -- Ахъ, братцы...

 Тутъ Минъ и просіялъ, и засвѣтился.

 -- Натко-съ, натко-съ... Вотъ гдѣ привелось встрѣтиться! говорилъ онъ, протирая глаза, какъ будто никакъ не могъ еще хорошенько разглядѣть.-- И ты, Пиманъ Савельичъ... Ну-у!.. Вотъ вѣдь, правду, вишь, я тебѣ говорилъ, что мы съ тобой изъ одного полѣна: расколи насъ хоть на щепки, а придетъ время, все къ одному мѣсту придется... Хи, хи, хи!..

 И Минъ Аѳанасьичъ засмѣялся своимъ обычнымъ, мягкимъ смѣхомъ.

 -- Эки дѣла, Минъ Аѳанасьичъ, а? говорили ходоки:-- думали, раззорятъ насъ...

 -- Пятьдесятъ вотъ лѣтъ старался, а тутъ вотъ... Раззоромъ раззорятъ, какъ пить дадутъ! прибавилъ Пиманъ давно уже загрустившій.