Читать «Урки и мурки играют в жмурки. Отвязный детектив» онлайн - страница 15

В целом Костанов был если не красив, то чертовски привлекателен. Он слегка смахивал на персонажей испанского художника Эль Греко: черты лица с налетом утончённого аскетизма, чёрные слегка вьющиеся волосы, густые смоляные брови. Особенно привлекали глаза — глубокого сиреневого цвета. Странный цвет для мужчины. Вызывающий. Его можно было бы даже назвать легкомысленным, если бы выражение костановских глаз не навевало вселенскую печаль. Правда, едва Костя начинал говорить, впечатление развеивалось: по натуре он был человеком жизнерадостным и остроумным, причём всеми этими качествами природа наделила следователя с избытком, и они частенько перехлёстывали через край. В душе Костя был артистом — хотя и оригинального прокурорского жанра.

Жил следователь с семьёй в первом этаже трёхэтажки довоенной постройки, занимая две комнаты коммунальной квартиры. Вообще-то со стороны автора неприлично помещать героя в коммуналку. Это даже хамство какое-то — герой всё-таки, а не баран чихнул… Пусть хотя бы в «хрущобу», но изолированную. Однако, дорогой читатель, такова правда жизни: следователь районной прокуратуры Константин Костанов жил в пошлой коммуналке на двух хозяев. Соседом был грузчик близлежащего магазина. Грузчика звали Коляном, как и новопреставленного морячка в пиджаке. О чём Костя не преминул сообщить соседу.

— Мусора, они и есть мусора, — грустно вздохнул тот. — Что с вас взять? Нету в вас никакой душевности к человеку.

— Нету душевности, — согласился Костя. — Вот чего нет, того нет.

Костановы занимали две небольшие комнаты «трамвайчиком». Проходная считалась гостиной, за ней располагалась спальня, где сейчас посапывал девятилетний Мишка. Завтрак ждал следователя в гостиной. Жена приготовила в микроволновке несколько бутербродов с сыром, настрогала салат из помидоров, огурцов и красного лука, а завершала меню полулитровая кружка густого чёрного чая.

— Ты что, Ла, поднялась в такую рань? — удивился Костя.

— Да надо поработать на очередного клиента, — пояснила бодрая жена.

Лариса подвизалась на поприще дизайна интерьеров. Конкуренция здесь наблюдалась серьёзная, однако у Ларисы Костановой имелось несколько сильных козырей. Во-первых, она обладала тонким вкусом и незаурядными способностями. Во-вторых, умела убедительно говорить. Это, пожалуй, поважнее будет. Что такое для состоятельного буржуина тонкий вкус? Для него тонкий вкус — это тонко нарезанные ломтики ветчины. А вот попробуй втолкуй клиенту, что, ежели не выложить стену в прихожей серым известняком с цветной мозаикой, народ над ним будет смеяться, как над голожопым королём! Да так втолкуй, чтобы этот хрюн моржов не посчитал тебя слишком умным («мы сами не лаптем щи хлебаем!»). Чтобы в конце концов лично настаивал: вот именно известняком и именно с мозаикой! Что вы, Лариса Васильевна, ребёнок малый, что ли? Мне ли объяснять дизайнеру такие очевидные вещи?

Наконец, третий козырь. Лариса Костанова была очень красивой женщиной и выглядела лет на десять моложе своего возраста. А стукнуло ей… Не будем о грустном, скажем так: выглядела она на двадцать два года. И это сражало наповал. Потому что у обывателя мнение о дизайнере складывается из того, как дизайнер выглядит. Если на рожицу он не ахти, то знания его мудрые состоятельному пижону до лампочки. Пижон убеждён, что страшнорылое существо способно только всё перегадить в уютном гнёздышке общей площадью шестьсот девяносто квадратов! И доказывать пижону обратное — всё равно, что читать фельдфебелю стихи Петрарки.