Читать «Урки и мурки играют в жмурки. Отвязный детектив» онлайн - страница 119

— Откуда я знаю? — взвился лопоухий. — Я не при делах. У вас есть что-нибудь против меня? Вы меня на кармане взяли? Нет? Ну, тогда давайте жопкой о жопку — и врозь.

— Хамите, парниша, — с сожалением констатировал капитан Малько. — Забыл ты, Витя, как Жеку Баяниста мне слил. Со всеми потрохами. А? Он до сих пор ещё на пятнадцатой зоне чалится. Может, маякнуть ему за старые дела?

Чебурашка сдулся на глазах. Концы его тонких обветренных губ опустились, как у печального Пьеро.

— Ну чего вы, Максим Трофимыч, — жалостливо заныл он. — Я ж в натуре не знаю…

— Значит, по-человечески мы не понимаем, — уныло пожал плечами Малько. — Ладно, Витя, иди. У нас ведь и точно против тебя ничего нет. Жди вестей от Баяниста.

Оба опера развернулись, чтобы гордо удалиться. Но тут уж в них вцепился сам Чебурашка.

— Ну, начальники, ну давайте в сторонку отойдём, — нервно зачастил он. — Какого лешего вы меня на майдане мытарите? Сейчас всё расскажу-поведаю. Ваню Муравья лох вокзальный прихватил. Ванька из молодых, совсем нулевой. Я ж своим говорил: рано ему втыкать, пускай на кошечках потренируется…

Чебурашка потащил граждан начальничков за ларёк с надписью «Блинная», чтобы в тихом уютном месте изложить им детально всю печальную историю. Но ненароком сделал шаг в сторону и пересёкся с интеллигентного вида дачником, который только что покинул электричку и торопился с садового участка в родные пенаты. Одной рукой пожилой мужчина в чёрном берете держал портфель, другой — аккуратные грабли. При столкновении Чебурашку отбросило к окошечку блинной, где он протаранил узкоглазого толстяка-азиата.

Блин с ветчиной взлетел из рук толстяка в поднебесье и опустился точно на зубья грабель.

— Шайтан два рога! — отчаянно завизжал толстяк. — Ты зачем на людей пирыгаешь? Где мой бьлин, собака?!

Азиат схватил Чебурашку за грудки.

— Отстань, чурка! — завопил Чебурашка. — Вон твой блин, у чёрта на рогах! Отпусти, говорю! Сейчас писану мойкой по буркалам!

Потомок Чингис-хана отшвырнул Чебурашку в сторону оперативников и бросился к гражданину с электрички, который замер и ошалело взирал на дар небес, повисший прямо над его головой.

— Дарагой, это моё! — просительным тоном обратился толстяк к гражданину. — Чесн слов, моё! Я тибе килянусь…

— Да-да, — растерянно заторопился тот признать правоту азиата. — Конечно, конечно! Берите, пожалуйста, я не претендую…

Азиат с благодарностью дотянулся до блина и нежно снял его с зубьев.

— Спасибо, дарагой, — душевно поблагодарил он обладателя грабель. — Да будет твой путь устлан коврами и осыпан розами…

ВИДИМО, НЕ ВСЕ МОЛИТВЫ АЗИАТОВ долетают до ушей Всевышнего. Едва мужчина в берете и с граблями вытек с толпой на привокзальную площадь, как его неожиданно обступили с трёх сторон незаметные, но внушительного вида серые личности. Одна из них что-то шепнула дачнику на ухо и сунула ему под нос красное удостоверение. Берет у гражданина тут же съехал набекрень, отчего седовласый дяденька стал смахивать на французского партизана маки/, которого прихватили с поличным коварные агенты гестапо. Сходство усиливалось тем, что агенты сунули встревоженного партизана в «Опель» стального цвета, увозя незнакомца, надо думать, в объятия добродушного группенфюрера Генриха Мюллера. «Опель» сопровождала скромная малиновая «девятка».