Читать «Ура бум-бум! №5 90 (р-)» онлайн - страница 10

— Мне чрезвычайно интересны проявления ложной, фантомной памяти — ты не помнишь, что с тобой происходило в годовалом возрасте, однако… Ты никогда не бывал в городе Ф., однако точно знаешь, что, свернув за угол и пройдя до переулка с какимто серебристым деревом на углу, ты найдешь… И это действительно там находится…

— Со мной бывали очень странные вещи — среди людей, которые очень любят мои песни, много ребят, чьими настольными книгами являются Гурджиев, Кастанеда, Раджниш. Я никогда не читал эзотерической литературы и это очень их удивляет — ну как же так, чувак говорит о таких вещах и не… кончай валять дурака, мы-то с тобой знаем… Потом на двадцатой или сороковой минуте выясняют, действительно — не лжет чувак, не читал. Понимаешь — идет просто подключение к каким-то штукам, сверхконцентрация. Это дается дорогой ценой. Понимаешь, я много думал о Сашкиной смерти, потому что помимо прочего это еще и повод понять что-то в самом себе. Понятно, что это гениальный человек, проникший в одну из сокровенных тайн России, допущенный к тонким и глубоко запрятанным нервам, к каким-то очень важным архетипам страны. Он ведь — щегол — шестидесятого года рождения, в 25 лет носивший в себе уже то знание, которое под стать 70-летнему старцу. За это же расплачиваться чем-то надо! Эти моменты творчества, я их себе представлял спичечными коробками, разбросанными в пространстве в хаотическом виде и различной конгломерации. И от одного вспыхнувшего коробка поочередно взрываются все остальные. И этот конгломерат странно располагается, это непонятно, но могу сказать одно — и это сразу вызывает желание возразить — количество спичечных коробков может быть большим, но запас их ограничен, небесконечен — вот что важно. Так же, как возможности женщины рожать. Вот родилась девочка, у которой 450–500 фолликул, которые могут стать яйцеклетками. Если даже она проживет три тысячи лет, она не сможет родить больше пятисот детей — это ее лимит. Разумеется, на протяжении 75 лет человеческой жизни это громадное количество, но оно небесконечно от природы! Коробки можно и за жизнь не спалить, а можно спалить года за четыре и все зависит от того, сколько их и какими конгломератами они внутри тебя пространственно располагаются.

С Сашкой получилось так — одна-две-три спички и дальше пошли просто пороховые склады — один больше другого. По-моему, к 86 году, написав свои главные песни, это была одна громадная выгоревшая зияющая рана изнутри. Это страшный, безумный кайф, резко вспыхнувший и вырвавшийся "Егоркиными былинами", «Ванюшей» и всем остальным, после которого… Это же не за тридцать лет сотворено — за каких-то три года концентрированной сверхжизни. Все остальное — чаепития на ночных кухнях с друзьями и все остальное — это уже не жизнь, это недожизнь, тебе уже просто нечем жить, ты все уже сжег к ебаной матери! Либо ты пытаешься зализывать раны хуй знает сколько лет, либо ты просто превращаешься в шестидесятикилограммовое тело, которое хлопают по плечу и говорят: "Сашка, ты клевые песни пишешь", а внутри тебя — могила, ты спалил за три года то, что тебе, может быть, было отпущено на сто лет. Но то, как ты был счастлив в своем безумии, со всем остальным рядом, блядь, не стоит. Все остальное — мясное существование, и около того. При тебе остался интеллект, ты можешь любить литературу, реагировать на хорошую музыку, понимать, что этот — балбес, а этот — получше, но все разно это — хуйня по сравнению с тем, что в тебе творилось, пока спички в тебе горели!