Читать «Унпегер. Полярная сказка (Старая орфография)» онлайн - страница 3

7.

Встрепенулись на морѣ морскія птицы. Увидѣли свѣтъ, полетѣли на помощь ворону. Лебеди, утки, гагары, чайки, крачки и сколько ни есть морскихъ. Налетѣли тучею, расклевали мѣшокъ и вынули солнце.

Хорошая тогда была земля: ровная, какъ натянутая на бубенъ кожа, нигдѣ ни ямки, ни рытвинки. Еще лучше было море: гладкое, какъ топленый жиръ въ деревяной посудинѣ, ни волны, ни льдинки. А всего лучше было солнце!

Было оно огромное, какъ гора, бѣлое, какъ крыло лебедя, блестящее, какъ снѣгъ, и горячее, какъ сердитая вода, которую возятъ русскіе. И оттого всегда было лѣто, а земля не знала льда въ своемъ сердцѣ и была мягкая, какъ сало, и теплая, какъ кровь.

Оттого Геу-лиственницы росли по тысячѣ стволовъ вмѣстѣ. Стволы были бѣлѣе березовыхъ, а смола текла по вѣтвямъ, какъ спиртъ по сахару. Гдѣ же не росли по тысячѣ Геу-лиственницы, тамъ зеленымъ мѣхомъ стлалася Вейя-трава, а подъ нею, какъ мягкій подшерстокъ пыжика, пухъ Ваттапа — оленій мохъ. Всѣ, кто въ шерсти, и всѣ, кто въ перѣ, жили тогда, какъ братья.

8.

И вотъ даже какъ поженились между собою и какъ жили на зеленой травѣ.

Кейгинъ-медвѣдь съ Милитой-зайчихою пошли къ зарослямъ дикой смородины, которая такъ высоко росла тогда, что Кейгинъ пригибалъ стебли къ невѣстѣ. Тутъ, по обычаю, они давили изъ ягодъ сокъ и, по обряду, сокомъ помазались, что и есть свадьба. Такъ любилъ Милиту медвѣдь, что вырвалъ свой хвостъ, чтобы зайчихѣ не плакать отъ зависти. Живетъ съ хвостомъ не больше заячьяго Кейгинъ-медвѣдь.

9.

Волкъ-Нелукъ нянчилъ телятъ своей жены — оленьей важенки, сестры Эльвиля рогатаго.

Песецъ-Рикукъ съ куропаткою Кабеу не могли наглядѣться другъ на друга. А когда спалъ Рикукъ, Кабеу клевала блохъ въ его шубкѣ, чтобы не мѣшали спать.

Горностай-Амчекъ съ мышкой-Пипекъ грызли одинъ корешокъ и даже и тутъ не ссорились.

И самъ гора-звѣрь-Камау-мамонтъ бережно обходилъ гнѣздо пищухи-Вувчекъ, чтобы не растоптать дѣтенышей.

Какъ жили, не ссорясь? Потому жили не ссорясь, что было солнце бѣлое, какъ снѣгъ, и на землѣ никто не видалъ даже самой маленькой капли крови.

10.

Прибѣжалъ бродяга-Рикукъ издалека, потому что всегда Рикукъ гдѣ-нибудь да бѣгаетъ, кричитъ Рикукъ всѣмъ звѣрямъ:

— Собирайте совѣтъ! Я видѣлъ чудо! Лежитъ на пескѣ у воды великая краса — солнечная искра. Бѣлая, какъ огонь, крѣпкая, какъ огниво, холодная, какъ кремень!

Удивились звѣри, потому что солнце крѣпко стояло на мѣстѣ, не было ночи и невидно было звѣздъ.

Закричали лѣсныя щеголихи. Оштаки-бѣлка, Кекукъ-сойка и Тэки-черная жучиха:

— Намъ, намъ! Пойдемъ, возьмемъ, повѣсимъ на ремешкѣ, сдѣлаемъ подвѣску на шею!

Рикукъ говоритъ:

11.

— Это нельзя! Кто возьметъ искру, будетъ у того она, какъ медаль у Маньо-окружнаго начальника и будетъ онъ, значитъ, какъ староста!

— А что такое староста?

— У, — говоритъ Рикукъ — большое, сильное! Всѣхъ сильнѣе! Кому прикажетъ — всякій сдѣлаетъ, а ему никто приказать не смѣетъ. И кого накажетъ — всякій стерпитъ, а его — никто не смѣетъ…

Закричали звѣри, закричали птицы громче бубна: