Читать «Ужасный ребенок» онлайн - страница 20

Я задрожал. С раннего детства один вид всяких скальпелей, бритв и ножовок приводил меня в ужас.

Обезумев, я носился по знакомым и незнакомым в поисках рецепта. Абсолютно незнакомый шофер такси рекомендовал приложение натурального женьшеня, смешанного с порохоцветом. Слишком хорошо знающая меня по замочной скважине соседка Настя настойчиво советовала употреблять керосин, сдобренный маковым цветом, который распускается в ночь на Янку Купалу, а сосед полковник Митерев велел применять каустик в двух третях с сушеным альпийским цветком эдельвейс. Равно предлагались вытяжки из бизоньего глаза, молоко антилопы канна и даже крокодиловы слезы пополам с самым обычным австралийским подорожником!

Разумеется, ночью мне снился сон. Суфлер Михеич, окутываясь серным дымом, вылез из своей будки и страстно прошептал: «Рецепт: цианистого кали пол-унции плюс крысид с двумя долями мышьяка. Все облить сулемой, добавить царской водки по вкусу, перед употреблением взболтать и...»

Я проснулся. К семи утра фурункул так увеличился, что даже перевешивал остальное тело, когда я шел к автобусу. Я все-таки ехал к врачам. У перекрестка к машине подошел один мой старый приятель и посмотрел в открытое окно.

— Чирий? — спросил приятель. — Здорово тебе экран раздуло.

— Он, — сказал я. — Есть рецепт?

— Фурункулез очень легко лечится газом, — хихикнул приятель. — Идешь в москательный магазин, покупаешь свежую замазку, приходишь домой, замазываешь окна в кухню, двери, потом открываешь краны...

Я разглядывал его отвратительную, хорошо выбритую физиономию, на которой не было ни одного прыщика. Мой же освещал всю окрестность, как прожектор. Приятель рыдал от смеха. Авто тронулось с места.

— Поплотней же закрой двери! — крикнул вдогонку приятель.

Лишь глянув на мое лицо, хирург тут же посоветовал мне пойти лучше к кожнику, это, дескать, их вотчина. Подозревая, что хирург намерен заняться так называемым «отпихнизмом», я отказался куда-либо уйти из кабинета.

— Хорошо же-с, — тихо сказал хирург, выбирая в шкафу самый сверкающий, самый кривой, самый острый инструмент. — Хорошо же-с.

Только меня там и видели. Кожник сочувственно предложил пойти к хирургу. Это, мол, их епархия.

— Считаю до тысячи, — сказал я грозно, идя на него со сжатыми кулаками. — Девятьсот девяносто восемь, девятьсот девяносто девять...

Хилый врач ойкнул, охватил мой лоб руками и быстро заговорил:

— Шушера-мушера, тройная лабуда... Лапку дохлой кошки истолочь в ступе, все вместе взять и в полночь пойти на Введенское кладбище к склепу фамилии Моргенштерн...

Я улепетывал к настоящему колдуну. Колдун оказался кряжистым импозантным мужиком в дакроновом костюме.

— Э-э, нет, батенька, — похохатывал колдун. — Вот если бы вы пришли ко мне с саркомой, или с маниакально-депрессивным психозом, или энцефалитом, тогда за милую душу... А фурункулы! Скажу по секрету: без медикаментов они проходят через две недели, а с медикаментами за четырнадцать дней.

Я плотно замазал окна и двери на кухне и совсем было собрался отвернуть краник газовой плиты, как раздался звонок. Звонил тот самый приятель: