Читать «Уайнсбург, Огайо. Рассказы (сборник )» онлайн - страница 110

Теперь она рассказывает, что с ней произошло. Итак, в Париже она познакомилась с одним английским романистом. У него уже было имя. Казалось, она ему нравилась, и это вскружило ей голову.

Он написал рассказ о любви. Это было как раз то, что надо. Вот о такой любви она и мечтала. Она попробовала испытать это с автором рассказа, но получилось совсем не то.

На дороге темнело. На склоне горы росли лавры и бузина. В полутьме доктор разглядел, как его спутница едва заметно обиженно пожала плечами.

Может быть, ее разочаровали и все другие любовники, которых он мысленно приписывал ей, все эти блестящие светские умники? Его вдруг захлестнуло то же чувство, что и в минуту, когда он услыхал разговор пьяных на дороге. Хотелось ударить кого-нибудь кулаком, особенно какого-нибудь писателя, предпочтительно английского, или художника, или музыканта.

С такими людьми он никогда не встречался. В его окружении таких не было. «А когда тот деревенщина распустил язык, я смолчал: пусть его», – подумал он, посмеиваясь над собой. Он имел дело с другой публикой, лечил состоятельных коммерсантов, адвокатов, заводчиков, их жен и детей.

А потом он поймал себя на том, что весь дрожит. Они подошли к мостику, перекинутому через ручей, и неожиданно для себя он ее обнял.

Что-то он собирался ей сказать. Что же? Что-то о себе.

«Я уже не молод. Я не так уж много мог бы вам предложить. Как предложить это такой женщине, как вы, которая была знакома с выдающимися людьми, которую любили люди умные, блестящие?»

Без сомнения, что-то в этом роде он по глупости и собирался сказать. И вот он обнимает ее на мосту, и вокруг темно. И в летнем воздухе пряная тяжесть. Она такая плотненькая, не тростиночку обнимаешь. Похоже, ей приятно в его объятиях. Подумалось – наверно, он и вправду ей нравится, но к этому у нее примешивается что-то вроде презрения.

И он ее поцеловал. Это ей тоже нравится. Она прильнула к нему, ответила поцелуем. Он прислонился к перилам. Хорошо, хоть есть на что опереться. Она так крепко сбита. Его первая жена после тридцати изрядно располнела, но в этой весу больше.

И вот они опять идут по дороге. Поразительно. Что-то между ними подразумевается само собой. Что он хочет, чтобы она вышла за него замуж.

А хочет ли он этого? Они шли проселочной дорогой к его домику, и было в докторе то и глуповатое и радостное чувство, какое испытывает мальчишка, когда впервые гуляет в темноте с девушкой.

Стремительно нахлынули воспоминания, память о вечерах, которые он пережил мальчишкой и после, в молодости.

Да разве когда-нибудь станешь для этого слишком стар? Ему, врачу, следовало бы лучше в этом разбираться. В темноте он посмеивался над собой – немножко глупо это, и страшновато, и радостно. Ничего определенного сказано не было.

В домишке ему полегчало. Как славно, что она свободна от дурацких страхов и условностей и приходит к нему. Славная она. Здесь, в домишке, в темноте наедине с нею он понял – как-никак, оба они люди зрелые… достаточно взрослые, чтобы понимать, что делают.