Читать «У меня аллергия на оборотней» онлайн - страница 135

– О, живем! – радостно воскликнула бабушка, которая в это время подошла с кухни на шум возни в кладовке. – Я у тебя там макароны нашла, сейчас макароны по-флотски приготовлю.

Аленка, которая голодными глазами смотрела на вожделенные банки в руках тети, согласилась подождать макароны по-флотски, в обмен на обещание, что сгущенку ей выдадут тут же, до основного блюда.

Глафира не успела открыть банку, как Аленка начала есть сгущенку столовой ложкой. Пока она открывала вторую банку, с первой было покончено, и девушка уже просительно протягивала руку за следующей.

Бабушка Елена, задумчиво наблюдающая за процессом поглощения сгущенки, окликнула девушку:

– Ален, ты же сгущенку терпеть не могла?

– Ба, я такая голодная, что готова была побелку со стены съесть, а сгущенка так вообще замечательно ушла. Я даже вкуса не поняла, если честно. Теперь я поняла, куда в Макса с Софьей столько еды влезало. Сгущенка, конечно, противная вещь, особенно после двух банок, съеденных за пять минут, но вполне годится для перебивания аппетита.

Бабушка засмеялась, Аленка её поддержала.

– Ну пойдем тебя и дальше откармливать, двуипостасная ты наша. Кстати, с первым оборотом тебя, милая. А то так никто и не поздравил, вроде бы, с этими событиями.

Даже после двух банок сгущенки Аленка накинулась на макароны с тушенкой так, словно не ела несколько дней. Старшие веды еле успели отложить себе по небольшой порции, а девушка уже съела все, что положили ей на тарелку, и подчищала сковородку, озираясь в поисках, что бы еще перекусить.

Старшие женщины озабоченно переглядывались. Была еще середина дня. Пообедать они смогли, но что делать вечером? А вновь перекинувшемуся оборотню питание требуется ого-го какое, да и после ранения не мешало бы девушку подкрепить.

Глафира после обеда сноровисто просмотрела все свои запасы трав, и сварила отвар, восстанавливающий силы. В буфете нашлись галеты, и Аленку усадили пить отвар вместо чая, с галетами вприкуску. Только после этого девушка почувствовала, что червячок голода немного успокоился. Как надолго – она предположить не могла.

Да и вообще собственное состояние сбивало с толку и не нравилось – собственное человеческое тело казалось чужим, непослушным, слабым, неумелым. Запахи, цвета, звуки – все было более четче, громче, ярче чем раньше, и к этому надо было привыкнуть. Маленькая пумочка внутри рвалась на волю, на природу, порезвиться, побегать, и дико скучала по ягуару. И постоянно напоминало этим Аленке про Макса. Она чувствовала себя виноватой, что пропала, и не предупредила его. Хотелось включить телефон, позвонить и предупредить, что с ней всё хорошо. Но было страшно, что по этому звонку её смогут отследить охотники за ведьмами, те, кто уже напал на Глафиру и на нее, и хотелось спастись самой и уберечь родных, особенно бабушку, от опасности. И поэтому она только надеялась, что, когда всё закончится, она найдет Макса и поговорит с ним, и он сможет её простить.

И всё это настолько действовало на нервы, что не только пуме хотелось рвать и метать, а и девушка с трудом сдерживала раздражение и непонятное нетерпение, зовущее её куда-то, зачем-то… Рациональной и спокойной девушке, привыкшей справляться со своим телом, и почти незаметно перенесшей даже подростковый гормональный взрыв нынешнее состояние было внове, и она словно заново знакомилась со своим телом, прислушиваясь к тому, что происходит внутри неё.