Читать «Тяжелый путь к сердцу через желудок (антология)» онлайн - страница 37

— Не надо меня фотографировать! — возмущается супруг и отворачивается.

— Да я не тебя, — отмахивается Елизавета и наводит объектив на кухонную стенку.

— На продажу хочешь выставить? — догадывается муж и с ужасом думает о предстоящих мероприятиях: бесконечные телефонные звонки, бесконечные осмотры, чужие люди, демонтаж… И — сто процентов: будут выносить — обязательно что-нибудь обдерут. Вот как пить дать! Или новые двери, или дорогущие выключатели с мясом вырвут!

— Уже звонили, — в унисон его мыслям произносит Елизавета и делает очередной снимок.

— По поводу кухни? — дрожащим голосом уточняет супруг.

Елизавета смысл вопроса не улавливает и терпеливо поясняет:

— Завтра забирают кровать. За шкафом приедут сегодня.

— А кухня?

— Кухня-то? Нормально… Сейчас фотографии Танечке отправлю, и решим, что делать…

Супруг, услышав имя свояченицы, облегченно выдыхает, понимая, что опасность преувеличена, и, отойдя к окну, заинтересованно смотрит на сороку, прыгающую по уличному подоконнику то в одну, то в другую сторону.

— Ну, это надо же! — изумляется муж и стучит по стеклу. Сороку это нисколько не смущает, она продолжает свой незамысловатый танец, а потом в нерешительности останавливается и тоже смотрит на человека за стеклом. — Смотри! Смотри! — кричит он жене. — Сорока прилетела. Красавица какая! И крылья зеленью отливают! Как раз под твою кухню.

— Сорока? — всполошилась Елизавета и метнулась к окну. — Кыш! — замахала она на птицу руками. — Кыш отсюда!

— Ну зачем ты ее прогнала?! — огорчился супруг, увидев за окном опустевший подоконник.

— Скажи спасибо не голубь! — заявила довольная Елизавета.

— А голуби-то тебе чем помешали? Глупые безобидные птицы. Нажрутся, нахохлятся и сидят рядком.

— Когда в окно залетает голубь — это плохо, — объясняет Елизавета.

— Чушь какая! — сопротивляется муж очередному суеверию.

— Ничего не чушь! Голубь — это чья-то душа. И нехорошо, потому что неизвестно: то ли за тобой прилетели, а то ли умер кто — знакомый или близкий. Вот и мучайся, пока не узнаешь.

— Ничего не понимаю, — раздражается супруг, не улавливая логики в происходящем. — Вон, на втором этаже, окно всегда приоткрыто. Голубей кормят прямо из окна. И ничего, никто не умер. Уже весь подоконник загадили, а еще все живы: гробов не видно. А тут вообще не голубь, а какая-то безобидная сорока!

— Не хочешь — не верь, — ворчит Елизавета. — Все нормальные люди знают, что сорока — это к вестям. И часто — к нехорошим, между прочим.

— Часом, не с того света? — иронизирует супруг и противно улыбается: — Скоро ты, лапуль, на каждую птичку креститься станешь.

— Надо будет — и стану, — обещает Елизавета и вновь исчезает в темноте коридора.

— Средневековье какое-то! — бурчит муж и тянется к дарам цивилизации — включает телевизор. Идет реклама: «Александрийские двери по умеренным ценам. Бутик № 29 Экспостроя на Нахимовском. Приходите за роскошью. Вы этого достойны!»