Читать «Ты забыла свое крыло (сборник)» онлайн - страница 184
Валерий Георгиевич Попов
— С устрицами? Десять минут прошло. Что такое за это время могло стрястись? Возьми себя в руки.
Как-то у них это стремительно! Кабы хорошее что-то.
— Нет уж! — раздувая ноздри, проговорила она. И ярость ее, что удивительно, была обращена на меня. — Это пишут обычные люди нашей страны. И ты, если еще кем-то себя считаешь, обязан это читать!
Глаза ее просто сверкали... как у какой-то Шарлотты Корде!
— Обязан? Да мне и так есть на что посмотреть! — Я обвел радостным взглядом сияющую, окружающую людей еще с восемнадцатого века эту обитель духа и утонченных наслаждений.
— Нет, ты смотри! — сказала она.
— Ну хорошо. Если ты считаешь это моим долгом!.. Хотя считаю, что у меня нет долгов. Ладно, покажи!
Она протянула мне трубочку, и рука ее, я заметил, дрожала.
— Не вижу!
— Ну тогда я прочту! — произнесла она мстительно, но месть опять же, как ни странно, была направлена на меня. — Я вывесила этот снимок. Сделала нейтральную, в общем, надпись. «Пожирательница устриц». И как это прокомментировали они? «Такого она в рот еще не брала»!
— Я вообще не понимаю, где ты такое берешь? Кто мог написать это?
— Дрищ, — вздохнула она.
— Так это сам ихний гуру?!
Она устало кивнула.
— Господи! С кем ты имеешь дело? Зачем?
— Я имею дело с больными людьми!
— Как... с больными? — пробормотал я, снова откидываясь на спинку, на этот раз с чувствами уже непонятными. — И ты знаешь об этом?
— Еще бы! — гордо произнесла она.
— А нахрена?
— Ты что же? — поглядела на меня. — Считаешь, что больных надо кидать и не оказывать им никакой помощи?
Вот она когда расцвела!.. И стала даже выше меня, буквально на голову!
— Ладно! — проговорила она. — Сеанс психоанализа!
— Вообще-то не посещал и не собираюсь. Сам прекрасно справляюсь. Но ради твоей карьеры на этом поприще... Ну, давай!
— Тогда скажи, когда ты на это фото смотрел, у тебя никаких низменных мыслей не возникало?
— Н-ну. Возникало. Но есть же культура! Ну и какая-то доброта! А кто других топчет, тем их мерзости надо засовывать обратно в рот.
— Господи! Как ты отстал! Даже больше, чем я думала вначале!
Она, оказывается, «думала вначале»? Жалко, что об этом не знал!
— Так вот, профессор Малофеев открыл... Он, кстати, у нас на курсах преподавал... Ты что, не знаешь профессора Малофеева?
— Нет. Так же, как и Дрища! Вот Руссо знаю, а Малофеева — нет!
— Ну, ты отстал уже на эпоху! Видимо, после Маркса никого уже не читал!
— И Маркса не читал.
— Это чувствуется. А вот я читала! Ладно, — почти миролюбиво сказала она. — Вернемся к профессору Малофееву.
— Не скажу, что это вызывает во мне большую радость.
— Нет, слушай!
Прямо горела желанием вбить в меня свои немногочисленные (как сказалось, так оставлю) знания.
— Изучая, кстати, Фрейда и Юнга, он открыл, что с точки зрения психологии мерзости непременно нужно выговаривать. Это спасет человечество!
«Ты — смерть моя!» — хотел выкрикнуть я, но сдержался. Сказал несколько иначе:
— Да, в человеке есть грязь. Но она не в природе, а в мозгу. Но существует уже культура. И доброта. Существовали, по крайней мере, до последнего времени. А мерзость возникает именно тогда, когда ее выговаривают. Причем всегда с желанием навредить! Собирая все самое дрянное в себе и такое же пробуждая в людях! Зачем? Пусть, как ты считаешь, это кого-то спасает, а я вот от этого погибну. Прямо сейчас!