Читать «Триумф безголовых» онлайн - страница 157

– Да эти островитяне, дери их Гном, похоже, решили закоптить саму Большую Небесную Задницу!

Однако в Тандерстаде бесчинствовали уже не только хойделандеры, но и южане. Правда, последние еще не успели натворить там дел, поскольку их впустили за крепостные стены вчера вечером. И отдали им на растерзание лишь левобережную часть города. Не столь крупную в сравнении с правобережьем и с нее нельзя было попасть в главную сокровищницу города – Мунрок. Но разве у Григориуса Солнечного был выбор? Какие ворота союзники открыли, в те и вошла его армия.

Разумеется, король Хойделанда «забыл» поставить в известность насчет своих планов короля Промонтории. И упрямо выжидал до последнего – пока в Хекс не прискакала делегация от разгневанного Солнечного, чьи шпионы вчера разнюхали, что творится в столице. А до этого Григориус ошибочно полагал, что среди осажденных начались волнения – отсюда, стало быть, весь шум, гам и дым.

Гвирр мог бы спровадить послов не солоно хлебавши. В конце концов, южане тоже до сих пор не потеснились и не подпустили его дружины к Тандерстаду. Но отказ Рябого разделить с Солнечным плоды своей победы почти наверняка означал разрыв союза и войну. А Гвирру не хотелось получить удар в спину после того, как он пленил тетрарха и был в двух шагах от эфимского трона. Пришлось делиться. Но – на своих условиях: северная часть города мне, южная тебе. На что Григориус, впрочем, не возражал и ринулся в Тандерстад через открытые ему левобережные ворота. При этом явно надеясь, что ему еще повезет оттяпать под шумок кусок правого берега вместе с Мунроком.

Солнечный мог бы и поторговаться, кабы ему доложили, что Вальтар уже в плену у островитян. О чем Гвирр опять-таки «забыл» известить союзника, ведь посланники южан об этом не спрашивали. Но второй секрет Гвирра тоже обещал вот-вот раскрыться. Проникшие в город шпионы Григориуса скоро узнают, что тетрарх схвачен. И донесут своему королю еще одну неприятную для него новость. Тогда-то между ним и Рябым и развернется настоящий дипломатический турнир по разделу завоеванных территорий. Ну а пока промонторцы и хойделандеры дрались с эфимцами на улицах Тандерстада, а короли севера и юга отсиживались в своих ставках и думали, как им переиграть друг друга…

Ван Бьер сменил рубище на одежду хойделандера, которого он прикончил, когда мы вылезли из подземелья. Этот тип силой затащил в кусты крестьянку, понятия не имея, что неподалеку сокрыт еще один потайной вход в катакомбы. Оглядевшись и поняв, что кроме насильника и его полуживой от страха жертвы больше никого поблизости нет, кригариец свернул островитянину шею и, прогнав крестьянку, переоделся. Благо грубое трофейное шмотье пришлось ему впору. Оно ничем не отличалось от одежды, носимой тысячами дружинников Гвирра – вступивших в его войско рыбаков и крестьян.

И все же сам кригариец не походил на островитянина. С тех пор, как Вездесущая сбрила с его головы всю растительность включая брови – дабы налепить на него фальшивые ожоги, – минуло четыре дня. За которые ван Бьер вновь оброс и щетиной, и меленькими волосенками. Вот только люди, к которым он шел, носили длинные бороды и редко стригли свои засаленные космы. Хотя и в таком виде Баррелий был узнаваем. Тем паче его помнили не только Гвирр, но и многие приближенные короля, а также воеводы и обычные дружинники.