Читать «Трим» онлайн - страница 142

И вот однажды настал тот самый день. Последний день людей на этой планете. Однако, этого еще никто не знал тогда и не предвидел. А ведь вполне возможно было и стоило. Поскольку люди к тому времени уже так изменили свой мир и так надругались над ним, что ответной реакции просто не могло не последовать. Вот и задумаешься тут невольно, что лучше: ничего не уметь, а оттого и не делать ничего, или все уметь, но изменить слишком многое. Сам же я тогда в лесу был. Потому что очень любил находиться один и любил путешествовать. И ни о чем таком, конечно, совсем не догадывался. Помню лишь поутру, когда я проснулся, то, выбравшись из палатки, стал как всегда прислушиваться к звукам леса. Уж больно сильно они мне нравились. Словно музыка они всегда меня утешали и успокаивали. И мне действительно даже иногда казалось, что я различал некую речь в пении птиц, шелесте листвы и шуме ветра. Но все это было, конечно же, не так. Пока не так. Однако, примерно к полудню, я на самом деле различил в лесу какие-то слова. И эти слова произносили животные.

— Так что мы будем делать с ним? — спросил кто-то очень грубым голосом.

— Предлагаю, как с остальными, — ответил ему более высокий, тявкающий голос.

— Нет, я так не могу, — снова прозвучал низкий голос. — Ведь он природу по-настоящему любит и понимает даже, кажется.

— А вот мы сейчас, давай, проверим, — вновь протявкал ему кто-то в ответ.

После этого сразу с нескольких сторон ко мне из-за деревьев вышли дикие звери. Там были и волки, и лисы, и даже медведь. И этот вот самый медведь снова довольно отчетливо произнес: «Ты нас действительно понимаешь, странный человек?» На что я, и сам не до конца осознавая как, буквально прорычал ему в отчет, что да, мол, хорошо понимаю. На что медведь утвердительно кивнул мне головой и спокойно ушел обратно в лес. А за ним последовали и все остальные. Я же остался сидеть один в полном недоумении. Во-первых, как это вообще можно было понять, что я разговаривал с животными. А во-вторых, и самое главное, чего такого удивительного могло произойти в этом лесу, что дикие звери сами заговорили со мной. Все это казалось таким абсурдным и даже нелепым, что я тут же собрал свои вещи и, почти не разбирая дороги, пошел быстро прочь из этого леса.

Однако, добравшись до города, я уже напротив немало пожалел о том, что спешил. Потому что спешить мне как раз было и некуда. Ни одного человека вокруг. Остановившиеся поезда и машины, впустую теперь перемигивающиеся светофоры. Вещи, разбросанные здесь и там. Газеты, одежда, бумажные деньги. Все то, что было еще совсем недавно так важно для нас. Но главное: ни следа от пропавших людей, вот даже самого малого. Я смотрел по сторонам и не мог насмотреться. Нет, не то, чтобы мне нравилось все то, что я видел. Напротив, я никак не мог поверить в это. В то, что здесь вот так в одночасье произошло. И я все спрашивал тогда себя: «Как, ну как же теперь?» и еще «что же теперь со мной самим будет?» Однако вокруг ничего не происходило и ответить мне также никто не мог. Причем, я сразу тогда догадался, что так происходило везде, а не только в моем родном городе. И что я никого и никогда больше не увижу. Что я последний и, возможно, единственный человек на Земле. Наконец, уже после часов пяти бесцельных мытарств, я горько заплакал. И это продолжалось очень долго, почти всю ночь. Причем, где я тогда находился, где спал и бродил, я потом даже вспомнить не мог. А помнил лишь сильную боль, которая буквально жгла меня изнутри. И пусть эта боль была всего лишь душевной, однако она была ничем не лучше физической. Словно бы часть моего существа, которая крепко-накрепко связывала меня с человеческим прошлым, вот так в одночасье вырвали из меня, оставив внутри одну лишь пустоту. Которая, — тут старик печально вздохнул, — не заполнилась до конца и до сих пор.