Читать «Тридцать пять лет в шинели» онлайн - страница 34

Он попытался передернуть затвор, и медведь тут же обернулся на звук, оставил ягоды и с ревом бросился на него. Как видно, делиться ягодами он с ним не собирался. Через несколько секунд выбил карабин из рук Федора и подмял его под себя. Получилось почти, как в басне Крылова – «…Солдат и ахнуть не успел, как на него медведь насел…».

Федя успел выстрелить, правда, в медведя или в воздух, сказать не могу. Я услышал выстрел, крик, рёв медведя, треск кустов и побежал в ту сторону. Вижу, что медведь рвет на Федоре одежду.

Я громко, как когда-то меня учил отец, крикнул: – У-у-У-Ух-у-у… с целью отвлечь медведя, но мой крик не подействовал. Почуяв запах крови, медведь, с ещё большей злостью рвал телогрейку и ватные брюки, пытаясь добраться до головы и тела Федора. Стрелять я не мог, так как боялся случайно попасть не в медведя, а в Федьку. Попытался ещё раз отпугнуть медведя. Выстрелил в воздух. Но медведь не обратил на выстрел никакого внимания, хотя иногда в таких случаях они бросают свою жертву и спасаются бегством. Возможно, его ранил Федор, а раненный медведь становится вдвое опаснее. После моего громкого повторного крика медведь на мгновение оставил Федю, повернулся ко мне и, увидев направленный на него карабин, встал на задние лапы. Я, к счастью, не промахнулся.

Медведь оказался не очень большим, но довольно тяжелым. Кое-как оттащил медведя. Освободив Федора, перевязал ему раны на лице и шее, остановил кровотечение. Шапку-ушанку медведь порвал, по коже головы прошлись когти медведя. «Скальп» медведь снять не успел, но все волосы на голове были в крови, ухо и щека разорваны. Когтями медведь разорвал телогрейку до нижнего белья и верх сапога. В клочья были разорваны теплые ватные брюки. На бедре Федора была глубокая рана. Сознание Федор не потерял, но был очень испуган, бледен, пытался что-то рассказывать мне о деталях встречи с медведем, и как мог, помогал накладывать повязки. Хорошо, что у нас были перевязочные пакеты.

Очевидно, во время борьбы медведь повредил Федьке коленный сустав. При попытке стать на ногу он закричал от боли. Наступать на правую ногу не мог. Из сустава сочилась сукровица, хотя я и наложил на него тугую повязку.

Я перебирал в голове варианты, как с обездвиженным Федькой можно быстро добраться до базы. Можно было никуда не уходить и дождаться утра у костра. Нас с рассветом, а может быть и ночью, все равно начали бы искать. Но меня волновало состояние коленного сустава Федора. Из сучьев и толстых веток я соорудил что-то похожее на примитивную шину, для чего использовал лямки рюкзаков, брючные ремни, остатки бинта. Раны головы и лица у Федора были большие и глубокие. Подумал, что их надо будет зашивать, возможно, надо будет накладывать швы. Понимал, что надо любой ценой быстрее добраться до базы.

Хотел сделать несколько выстрелов из карабина, чтобы привлечь внимание базы, но не решился. Подумал, что выстрелы могут и не услышать, а если на запах крови придет ещё, может быть не один медведь. Патронов у нас было не так уж много. Ругал себя, что не взял ракетницу. Когда уходили с базы командир роты спросил меня: «Ты ракетницу взял?». А я, дурак, промолчал. Тащить лишнюю тяжесть не было никакого желания. А как бы она пригодилась!