Читать «Три года без секса. Изоляция, к которой я была готова» онлайн - страница 49

Психолог Нелли Александровна встретила меня радушно и, сказав «располагайтесь», махнула в сторону кушетки. Я, насмотревшись сериалов и картинок про психологов, легла на кушетку головой к окну. Нелли Александровна удивленно уставилась на меня и произнесла: «Вы что, спать сюда пришли?» Я поспешно села.

УПС № 1. Каким бы тупым и неуместным ни был пациент (а бывают же и абсолютно неадекватные товарищи, которые и в кадку с фикусом помочиться могут), психолог не критикует с порога их поведение, а пытается понять и поговорить. Если пациент лег, психолог говорит с лежачим пациентом. Возможно, так будет проще разговорить пациента и докопаться до истины.

Я села на диван, обложившись разноцветными подушечками. Нелли Александровна устроилась прямо напротив меня. Нас же в университете учили, что это психологически агрессивная позиция «лоб в лоб», и всегда рекомендовали садиться немного сбоку. Потом я вспомнила, что психолог из нас двоих – она, и выдохнула. Ей виднее.

«Сразу предупреждаю, что всё, что здесь будет сказано, останется между нами», – произнесла Нелли Александровна на первой минуте знакомства. «Врачебная этика», – добавила она, загадочно выпучив глаза. После первого часа беседы Нелли Александровна уже говорила фразы: «Это еще что! Был у меня пациент, тоже вроде взрослый, ему уже лет сорок, жена, двое детей, хорошая работа в „Энергосбыте“, но абсолютно несамостоятельный человек». Я сидела и думала, как эта информация соотносится с уверением в конфиденциальности? Мне казалось, что я даже знакома с этим товарищем и что его даже зовут Игорь.

УПС № 2. Если ваш психолог рассказывает вам о своих пациентах, то с ненулевой вероятностью он рассказывает своим пациентам о вас. Скорее всего, сейчас на кушетке сидит опешивший пациент, и Нелли Александровна говорит что-то типа: «Это еще что! А вот у Красновой вообще биполярочка! В смысле, вы не знаете Краснову? Сейчас я вам ее профиль скину по вотсапу».

Если это у меня была депрессия, то Нелли Александровна меня из нее бодро вытянула за три часа консультации, которая весьма смахивала на стендап. Возможно, это и был стендап, который она решила проверить на мне. За три часа я услышала несколько смешных ван-лайнов, пару историй с невероятно забавными акт-аутами и мораль о том, что «Зигмунд Фрейд – чокнутый старикашка, которому везде мерещились члены, с чего вдруг я стану уважать его теорию». Стендап закончился кодой: «Вам просто нужно заниматься сексом».

УПС № 3. Никогда не воспринимайте всерьез психолога, который открыто и навязчиво говорит, что вам нужно делать. Исключение составляют слова врача: «Завяжите немедленно рукава рубашки у нее на спине!» Все остальные советы типа: «Вам нужно расстаться с ним» или «Вам необходимо срочно заняться сексом» – это пусть и веселое, но субъективное видение вашего мира.

Пока я не ушла со специальности «Психология» в университете, умные тети и дяди с кафедры вбивали нам в головы одну простую истину: «хороший психолог – не подруга, которая выслушает и поплачет с тобой; психолог – не твоя мать, которая скажет, как надо делать и как не надо; психолог, как твой внутренний голос, – задает много вопросов, отвечая на которые ты начинаешь понимать себя». Я так не могла. Я была бы плохим психологом. Я бы смеялась над ситуациями, докручивала их до маразма, и пациенты уходили бы от меня с радостью и ощущением непонимания. И никогда бы не возвращались.